Штурмовые и ударные части русской армии Первой мировой. Ч. 4. Звездный час

Вскоре новым формированиям (Штурмовые и ударные части русской армии Первой мировой. Ч. 3. Во имя новой России) довелось проявить себя на поле боя.

Летнее наступление 1917 г. стало «звездным часом» ударных батальонов и частей и соединений «смерти».

Наступало четыре армии: Особая, 11-я, 7-я и 8-я. Главный удар наносили 11-я и 7-я армии. Подготовка была самой тщательной: в полосе протяженностью в 100 верст удалось сосредоточить 52 пехотные и 8 кавалерийских дивизий; их поддерживало 1114 орудий. Значительным было массирование сил и средств: до 2—2,5 дивизии и 30—35 орудий на версту фронта. Русская артиллерия была грозной силой количественно и качественно. Управление ею было полностью централизовано, при под­готовке к наступлению применялись новейшие методы разведки.

В ударных секторах русские войска превосходили противника по людям в 3 раза, в артиллерии — в 2 раза. Недостатка в боеприпасах не было – да вот бойцы были уже не те.

18 июня, после мощной 2-дневной артподготовки, 7-я и 11-я армии начали наступление. В первые 2 дня они добились тактического успеха, захватив две-три линии неприятельских окопов.

Серьезный успех пришел на участке 8-й армии - 27 июня ее соединения захватили Галич, а на следующий день — Калуш. Успех принесла атака Корниловского ударного отряда.

Но, не располагая необходимыми для развития успеха резервами, армия приостановила наступление.

Пехота стала митинговать, а ушедшие вперед ударные части, оказавшись без ее поддержки, попали в критическую ситуацию - а в их составе гибли лучшие воины России.

Благодаря действиям артиллерии и ударных частей общие потери противника (82000 человек) превысили общие потери Юго-Западного фронта (более 58000 человек). Но потери русских пришлись в основном на ударные части, а без них армии фронта потеряли боевую устойчивость и отступали при первом же ударе противника [Кавтарадзе А. Г. Указ. соч. С. 115].

После контрудара противника, к 14 июля русские отходят на государственную границу (р. Збручь). Напор врага сдерживали кавалерия и отдельные пехотные, а также ударные части, тогда как «Остальные обсуждали на митингах и в комитетах боевые приказы, а чаще всего вообще отказывались их выполнять и неудержимым потоком устремлялись в тыл».

Тактические успехи ударных частей могли превратиться в оперативные лишь при качественной поддержке основной массы пехоты - но в сложившихся условиях революционного года это было маловероятно. Ведь именно действия отказавшихся наступать и митинговавших войск второго эшелона погубили ударные батальоны, фактически новую элиту армии. А 25-й корпус, например, осуществил акт прямой измены, взбунтовавшись и самовольно бросив позиции, что было на руку ударному Злочевскому отряду германцев.

Были первоначально успешными и операции войск 5-й армии Северного и 10-й армии Западного фронтов.

Действия штурмовых подразделений 10-й армии

За 2 дня наступления 10-я армия потеряла до 40 тыс. человек – вновь львиная доля потерь пришлась на отборные части. Главком Западного фронта А. И. Деникин вспоминал, как встреченные мощным артиллерийским, пулеметным и винтовочным огнем части 28-й пехотной дивизии залегли у своих проволочных заграждений – штурмовым частям и охотникам 109-го пехотного Волжского полка удалось захватить первую линию окопов противника, но удержаться в ней не удалось, и части 28-й дивизии, понеся большие потери, отошли в исходное положение. На боевом участке 51-й пехотной дивизии 202-й пехотный Горийский и 204-й пехотный Ардагано-Михайловский полки при поддержке штурмовой роты 203-го пехотного Сухумского полка и штурмовой роты 201-го пехотного Потийского полка овладели первыми двумя линиями окопов противника и начали штурмовать третью линию. Но поддержки передовые части не получили – двигавшийся во втором эшелоне 201-й полк отказался идти дальше первой линии своих окопов, а двигавшиеся вслед за ним части 134-й пехотной дивизии, из-за скопления в окопах солдат-потийцев и артиллерийского огня противника частично рассыпались, а частично залегли. И с наступлением темноты усталые и отвыкшие от боев, но привыкшие к бездеятельности, митингам и братаниям солдаты стали толпами покидать окопы, и, бросая оружие, шли в тыл [Деникин А. И. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль-сентябрь 1917 г. Мн., 2002. С. 392].

279-й пехотный Лохвицкий полк в июльском наступлении 5-й армии

10 июля после мощной артподготовки пошла в наступление ударная группа 5-й армии. Она также достигла тактического успеха, но пехота не поддержала порыв и успех ударников, и наступающие вернулись на исходные позиции.

Показательным является участие в этих боях 279-го пехотного Лохвицкого полка (70-я пехотная дивизия 14-го корпуса), 6 июля 1917 г. объявившего себя частью «смерти» [РГВИА. Ф. 2890. Оп. 1. Д. 147].

Лохвицкий полк был на острие наступления ударной группы Северного фронта. Русская артиллерия серьезно повредила проволочные заграждения, окопы и полевые укрепления противника [Журнал военных действий 279-го пехотного Лохвицкого полка с 1 июля по 20 сентября 1917 г. РГВИА. Ф. 2890. Оп. 1. Д. 65. Л. 8 об.-10 об.]: «В проволоке противника большие разрушения. Тяжелой артиллерией сильно повреждены окопы и сооружения противника. Изредка видны перебегающие немцы».

Причем, своим эффективным огнем она препятствовала противнику восстанавливать повреждения. Гаубицы сосредоточили огонь на убежищах и огневых точках.

Немцы вели контрбатарейную борьбу – в том числе с использованием химических снарядов, а аэропланы попытались нанести удар по русским окопам (но истребители отогнали германские самолеты).

Наступление полка 10 июля проходило сложно: из-за большого количества действующих германских пулеметов авангардная рота 1-го батальона и 2-я рота дошли лишь до первой линии немецких окопов и перед ней залегли. Русские роты расстреливались в упор из пулеметов, неся большие потери [Там же л. 17 об.]. 4 офицера (поручик и три прапорщика) погибли, 3 офицера были ранены.

Но к 12 часам подразделения полка преодолели первую линию неприятельской обороны и захватили высоты 80. и 79.2. Невзирая на потери, они докатились до второй линии немцев - причем ведя рукопашный бой с отступавшими германцами, захватывая пленных и пулеметы. Потери у ударников были в основном от пулеметного огня. Русские роты также наступали, имея пулеметы в своих боевых порядках, и тащили телефонную связь за собой [Там же]. Артиллерия сопровождала атакующих, сосредоточив огонь на огневых точках немцев.

Но из-за больших потерь двигаться дальше полк не мог.

Части 280-го пехотного полка, также занявшие первую линию немецких окопов, отошли – обнажив правый фланг ударников. Левый фланг находился под огнем неподавленных германских пулеметов. Наступавший левее 278-й пехотный полк свою задачу не выполнил.

После того, как 3-й батальон (полковой резерв) был введен в бой, помощи ждать было неоткуда. Больше резервов не было. На флангах Лохвицкого полка контакт с соседями был утрачен.

Роты, понесшие большие потери под мощным огнем противника, начали отходить, оставив высоту 80. Ее удалось к 17 часам вернуть, причем ударники в ходе этой атаки прорвались к лесу, находящемуся в тылу высот 79.2 и 80.

Подход около 18 часов 15-го кавалерийского стрелкового полка позволил ударникам продержаться еще какое-то время. В 2 часа ночи 11 июля Лохвицкий полк был отведен в тыл.

10 июля полк понес тяжелейшие потери – 19 офицеров (8 убитых и 11 раненых) и 1077 солдат (убитыми 106, без вести пропавшими 109, отравленными газами 13, ранеными 617, контуженными 232) - 1096 человек за день боя или до 70% личного состава части: «Полк проявил исключительную доблесть. Люди шли беспрекословно. Все были на своих местах». Трофеи полка - до 90 пленных и 4 пулемета.

Батальон "смерти" 38-й дивизии в июле - августе 1917 г.

Показателен и боевой путь батальона «смерти» 38-й пехотной дивизии. В Летнем наступлении он был придан 1-му корпусу 5-й армии (ударное соединение, район прорыва юго-западнее Двинска), участвуя в боях 8-11 июля 1917 г. у дер. Турмонт.

Батальон «смерти» 38-й пехотной дивизии

Показательно, что еще до этой атаки пятая рота батальона «смерти» заняла позиции в тылу - для того чтобы во время артподготовки препятствовать бегству с передовой солдат 641-го, 642-го и 643-го пехотных полков (были получены сведения о постановлении ряда ротных и батальонных комитетов этих полков отказаться от перехода в наступление).

Наступление было подготовлено качественным артиллерийским огнем, но порыв атакующих ударников, как и на иных участках фронта, основная масса пехоты не подхватила.

Наступал батальон шестнадцатью волнами – под сосредоточенным пулеметно-артиллерийским огнем германцев. Удалось овладеть всеми тремя линиями немецких окопов, но проволочное заграждение перед третьей линией уцелело, и при ее захвате батальон понес наибольшие потери: ударникам пришлось под огнем резать колючую проволоку, а затем выбивать отчаянно сопротивляющихся немцев из окопов. Причем в это время с правого фланга противником был открыт сильный пулеметный огонь.

В результате, заняв третью линию, батальон на ней залег (вследствие понесенных потерь двигаться дальше сил уже не было: только около 50 человек с правого фланга прорвались в 4-ю линию, где также залегли) и стал ожидать поддержки – но поддержки он и не получил.

Пехота 641-го и 642-го полков, заняв германскую первую линию, испугалась заградительного огня противника и вернулась в свои окопы – усилия офицеров воспрепятствовать этому процессу оказались безуспешны.

Батальон оказался в тяжелом положении: занимая первые три линии окопов на возвышенности у двора «Турмонт», он остался без поддержки с тыла и с открытыми флангами, отражая яростные атаки противника. Немцы пулеметным огнем простреливали даже тыл батальона.

Батальон продержался на высоте до 14 часов. Не получив поддержки, под мощным перекрестным артиллерийско-минометно-стрелковым огнем, неся большие потери, он стал отходить. Вернулось в свои окопы лишь около 650 солдат [Фомин М. Указ. соч. С. 28] - менее 60% состава батальона. Батальон «смерти» потрепал два германских батальона, которые вели с ним бой, захватив 38 пленных. В бою активно применялись ручные гранаты (во многом благодаря их применению против окопов противника атака имела результат).

Документ отмечал: «лихая атака батальона смерти могла бы дать крупный успех не только корпусу, но и отразиться на всем фронте армии, если бы не та болезнь, которая разложила силу пехоты. Боевая работа батальона, в короткое время овладевшего укреплениями противника до дв. Турмонт, невзирая на огромные потери, отсутствие поддержки в тылу и на флангах, - говорит сама за себя».

Район атаки батальона 10 июля 1917 г. Фомин М. Указ. соч.

После пополнения и переформирования батальон «смерти» 38-й дивизии воевал под Ригой - находясь в составе 2-го Сибирского армейского корпуса 12-й армии.

Теперь он представлял собой фактически 2-батальонный полк, включая в состав 56 офицеров и 1867 солдат (так и называясь в некоторых донесениях - «ударным полком 38-й дивизии»). Войдя в состав отряда под командованием генерал-майора В. Е. Вязьмитинова, находился на берегу р. Западная Двина.

После германского прорыва ударникам было приказано удерживать железнодорожную станцию Хинценберг, что, в связи с отходом армии к Вендену, имело ключевое значение.

22 августа батальон успешно отражал атаки противника, и к 16 часам на смену ему прибыл 2-й полк 1-й Латышской стрелковой бригады. Но латышский полк …. отказался сменить батальон «смерти».

Батальон продолжал держаться и отступил, выполняя приказ начальника 17-й кавалерийской дивизии, которому временно подчинялся.

23 августа батальон был придан 17-й кавалерийской дивизии и ему было приказано овладеть мызой Юдаш, защищаемой частями германской 20-й резервной дивизии. Мызу брал отряд командира 2-й бригады 17-й дивизии полковника С. Николаева в составе 10-го Рыпинского пограничного конного полка, двух эскадронов стрелкового полка 17-й кавдивизии и батальона «смерти» 38-й пехотной дивизии.

27 августа ударники при поддержке конницы взяли мызу Юдаш – захватили 61 пленного (из 59-го и 79-го резервных полков) и 5 пулеметов противника. Причем, по показаниям пленных, немцы понесли в этом бою большие потери (до 300 убитых) [Там же. С. 30]. Русские ударники осуществили в этом бою эффективную штыковую атаку.

Батальону было приказано вместе с кавалерией продолжить наступление, но из-за больших потерь в личном составе (в строю осталось около 700 человек), особенно в офицерах, он был сменен и отведен в резерв, а затем возвращен в 4-ю Сибирскую стрелковую дивизию.

30 августа батальон «смерти» совместно с 1,5 эскадронами финляндских драгун и частями 14-го сибирского стрелкового полк противостоял германской гвардии в бою у Спитали – потеряв 300 бойцов, он был отведен на вторичное переформирование.

Командующий 14-м армейским корпусом генерал-лейтенант барон А. П. Будберг отметил в своем «Дневнике» 10 октября 1917 г., что ударные батальоны отлично служат и геройски дерутся – на них должны опираться действия командования, и именно ударные батальоны помогут удержать фронт. Батальон 38-й дивизии, по свидетельству генерала, буквально «спас положение» в рижских боях.

Но бои кампании 1917 г. выбили лучшие части русской армии, что в преддверии новых испытаний для государства было очень существенно.

В ударных батальонах огромное внимание уделялось выработке крепкой «спайки» между солдатами и офицерами, развитию взаимной выручки и физической и моральной выносливости, воспитанию солдат и офицеров в духе жертвенного служения Родине.

Батальон «смерти» 3-го Кавказского армейского корпуса

Интересно отметить, что в дореволюционный период, когда была возможность широкой эксплуатации успехов штурмовых подразделений пехотой, они существовали в виде взводов, реже рот. С 1917 г. новые ударные (штурмовые, «смерти») батальоны уже не имели поддержки в лице теряющей боеспособность русской пехоты. Тем не менее, главную задачу - прорыв обороны противника - они, как правило, осуществляли успешно, но развить успех в данный период было проблематично. Одной из главных причин сворачивания успешного боя ударников стал саботаж со стороны своей пехоты.

Штурмовые взводы, а затем ударные батальоны русской Действующей армии Первой мировой войны были современными подразделениями и частями, адекватно решавшими поставленные боевые задачи. Появившись на свет в качестве итога боевых реалий первого года мировой войны, они стали проводниками тактики траншейных боевых действий и инструментом прорыва эшелонированной обороны, элитными (в вопросах подготовки, снаряжения и подбора личного состава) формированиями. Русской спецификой было сочетание в 1917 году собственно технических (прорыв позиционного фронта и развитие тактического успеха) и морально-боевых функций. Последний аспект в революционном году стал преобладать, и ударные части постепенно утратили свой штурмовой характер, сохранив элитарный состав (это касалось подбора личного состава, имевшего высокий боевой дух) - что их наследники продемонстрировали в новых реалиях Гражданской войны.

Статьи из этой серии

Штурмовые и ударные части русской армии Первой мировой. Ч. 3. Во имя новой России

Штурмовые и ударные части русской армии Первой мировой. Ч. 2. В ученье и в бою

Штурмовые и ударные части русской армии Первой мировой. Ч. 1. Ответ на вызовы позиционной войны