Японские и русские атаки в Русско-японскую войну 1904 – 1905 г.г. Часть 6

Рассмотрев специфику горного боя русской пехоты под Бенсиху (Японские и русские атаки в Русско-японскую войну 1904 – 1905 г.г. Часть 5), завершаем цикл.

Сражение под Мукденом

Все наши разрозненные наступательные действия на равнине - на западном фронте, во время мукденских операций, отмечал И. Н. Шевцов, несут следующие характерные черты.

1) Части вводятся в атаку по частям.

2) Нигде нет полного напряжения сил и сосредоточения их к пункту намеченного удара, наоборот – в атаке принимают участие лишь немногие из числа наличных батальонов.

3) Недостаточное равнение по передним.

4) Отсутствие у нашей артиллерии разрушительных снарядов для стрельбы по земляным укреплениям и по постройкам.

5) Отсутствие взаимной поддержки между частями и частного почина у начальников.

Что касается форм строя при атаках, то русские источники о них умалчивают, по японским же сведениям атаки русских производились густыми цепями, причем обнаруживалось стремление, почти не открывая огня, дойти до противника – реализовав все те же принципы штыковой тактики.

В бою 19 февраля 1905 года позиции у деревень Ланьшаньпу и Шоулинза оборонялись 12 батальонами 54 пехотной дивизии. Обе деревни были оставлены нашими войсками не выжидая атаки японцев, а лишь под угрозой сильного артиллерийского огня противника.

В последующем бою мы три раза атакуем японцев - но ни разу не в состоянии дойти до противника.

Для атаки Ланьшаньпу было назначено, под общим начальством генерала Дембовского, 18 батальонов. Не выжидая их сосредоточения, вначале было двинуто против деревни 6 батальонов: на правом фланге один батальон инсарцев, в центре 2 батальона волынцев и 2 батальона инсарцев, и на левом фланге - один батальон мокшанцев.

Вот как описывается эта атака в реляции Волынского полка:

«Около часа дня командир полка, получив записку от ген.-лейт. Иванова, что Волынскому полку приказано взять обратно Ланьшаньпу, донес, что Волынский полк не в сборе, т. к. 2 батальона прикрывают правый фланг 15 пеx. дивизии; командир полка отправился к 1 и 2 батальонам и увидел, что cтоявшие левее части 5 с. к. уже двинулись вперед. Поэтому, подняв два батальона, повел их на дер. Ланьшаньпу. Но в то же время батальон инсарцев не двинулся из дер. Ваанчущанцы, вследствие чего правый фланг волынцев инстинктивно удерживался и двигался не так скоро. Получилось небольшое захождение левым плечом, а потом и небольшой разрыв боевого участка, закрыть который за неимением резерва было нельзя. Во всяком случае оба батальона двинулись на деревню; подойдя шагов на 30 - 80 к ограде (глубокий ров) и понеся потери до 50% нижних чинов и до 100% офицеров, - в 4, 5 и 6 ротах, были возвращены назад по приказанию командира полка, шедшего в атаку с 5 и 6 ротами.

Во время атаки части 54 пех. дивизии были только свидетелями, т. к. пройдя немного, остановились и не поддержали волынцев».

В 5 часов дня снова на Ланьшаньпу ведется атака 9 батальонов, и снова неудачно.

И. Н. Шевцов приводит реляцию Псковского полка, 2 батальона которого наиболее продвинулись вперед: «Приблизившись к Ланьшаньпу на 200 шагов, батальоны открыли ружейной огонь, приступив к устройству окопов, что представляло весьма трудную задачу, дальнейшее движение было весьма трудно, потому что ни справa, ни слева уже никого не было из наших войск, причем дер. Ланьшаньпу оказалась окруженной высокими глинобитными стенами, приведенными к обороне».

Описывая эти атаки, Барцини - итальянский военный агент при японской армии - пишет, что русские наступали сомкнуто, как на параде, плечом к плечу.

Из приведенных реляций можно заключить, как мало оказывалось взаимной поддержки воинскими частями, как хаотично, поспешно, не методически шло наступление и, наконец, что при производстве таковым способом атаки у людей не хватало энергии довести ее до конца.

Весьма похожи на описываемый бой наши контратаки дер. Ханченпу. Этот бой вели всего лишь 4 полка - без поддержки резервами, корпусным (Псковский полк) и 8 батальонами армейского резерва. Bсе контратаки были ведены или сбитыми со своих позиций и потрясенными моршанцами и неженцами, или снятыми со своих растянутых позиций частями 9 и 10 полков. Атаки велись отдельными частями, в них принимала участие лишь половина наличных, войск, потери были громадные - 10 офицеров и 2480 нижних чинов, а результата нигде не достигнуто, все атаки были отбиты на дистанции от 100 до 1000 шагов.

17 – 18 февраля – бой отряда генерала Топорнина у Салинпу

17-го февраля японцы занимали Салинпу 1-й резервной бригадой, но по сторонам уже развертывались 1-я и 7-я пехотные дивизии. Генерал Топорнин решает атаковать Салинпу: наступление ведут Юрьевский полк в охват левого фланга японцев, орловцы и брянцы - правого. Ивангородцы - в поддержку юрьевцам.

Японцы сами переходят в наступление против нашего левого фланга, наши войска отбили их атаки, но и сами не довели атаку Салинпу до конца. Из 32-х батальонов пехоты в первой линии участвовали половина, а большие потери в 410 человек понес лишь Орловский полк, тогда как потери всего отряда - 843 человека.

18-го февраля с рассветом наши войска продолжали наступление согласно диспозиции: 9 батальонов бригады Шатилова атакуют Салинпу с юга, 11 батальонов генерала Пневского - в охват левого фланга, и 12 батальонов с 1 саперным батальоном - в резерве у Шаньдиаза.

Ивангородцы, cтоявшие в 100 шагах от деревни, продвинулись на 150 - 200 шагов и приостановились в ожидании выдвижения Юрьевского полка. 1-й и 2-й батальоны этого полка также продвинулись, но 3-й и 4-й были остановлены огнем из дер. Чандиофан.

Японцы сами перешли в наступление на наш правый фланг. Донесения о сильных потерях, которые несет Юрьевский полк (потери 532 человека) в связи с опасением, что противник предупредит наши войска на позициях к северо-западу от Мукдена, привели начальника отряда и командующего 2-й армией, присутствовавшего при этом, к pешению отойти на позиции у д. Юхуаньтунь.

В бою 18-го февраля из 32-х батальонов приняло активное участие лишь 12 батальонов. Потери всего отряда – 1263 человека; из них больший % войска понесли при отступлении.

В этом бою высказалась наша чуткость фланга, происходящая вследствие плохой разведки о противнике и отсутствии решимости начальников довести дело до конца.

Насколько нашим наступательным действиям всегда не хватало взаимной поддержки и частного почина - указывает наступление отряда генерала Гернгросса 21-го Февраля. Оно было произведено 5 колоннами - причем в диспозиции были точно указаны пункты, каких должны были достичь колонны, направление указано по заходящей правофланговой колонне полковника Леша; однако диспозиция не предусмотрела возможности, чтобы японцы нас предупредили и что в пункте захождения колонна полковника Леша должна ввязаться в бой. В действительности же так и случилось. С рассветом колонна Леша начала движение на д. Цуанванче, эта деревня оказалась занятой японцами.

1-й Его Величества полк с бою берет эту деревню, ему удается продвинуть свои цепи вперед, но здесь его успехи кончаются, и целый день полк, теряя половину состава, ведет ожесточенный бой. Соседние колонны почти никакого участия в действиях не принимали. Есть донесение полковника Леша, в котором он указывает, что 3 роты одного из соседних полков, несмотря на просьбу поддержать его, отказались - до получения на то приказания от начальника своей колонны.

Вот пример, иллюстрирующий полное отсутствие частной инициативы.

Атака дер. Юхуантунь

В ночь с 21 на 22 февраля наши позиции у дер. Юхуантунь: редут № 5 - дер. Юхуантунъ - 3 фанзы, - р. № 6, на фронте 4-х верст, были заняты 12 батальонами 25 пехотной дивизии. На рассвете японская бригада генерала Намбу атакует эту позицию, выбивает наших из 3 фанз и южной части Юхуантуня.

Начальник дивизии генерал Пневский частными резервами производит ряд контратак и все они с большим уроном отбиты. По просьбе командира Островского полка генерал-майор Краузе (из отряда генерала Гернгросса) посылает 2 батальона - которым удается утвердиться в северной части деревни.

В донесении командира батальона капитана Макаева от 9. 30. прозвучало: «К стороне противника опушка деревни занята мною. Японцы окружают. Помощи нет. В деревне много солдат 25 пех. дивизии разбрелись по фанзам и просьбы о помощи остаются не услышанными».

Для обратного овладения Юхуантунем со всех сторон были направлены силы: из резерва главнокомандующего - 9 батальонов (6 батальонов подполковника Циховича и 3 батальона - Севского и Кромского полков), резерв командующего 2-й армией (7 батальонов Козловского и Воронежского полков) и резерв генерала Церпицкого (10 батальонов Лифляндского, Подольского и Пензенского полков).

Первыми атаковали лифляндцы - участок 3-х фанз. Атака была ведена энергично, но густой строй лифляндцев понес жестокие потери, и атака доведена до конца не была. 2 батальона севцев и 1 батальон кромцев ворвались без выстрела в Юхуантунь, но выбить японцев не смогли, и лишь атака боевых Козловского и Воронежского полков решила дело в нашу пользу.

Вот Описание этого боя - со слов участника и руководителя атаки капитана Цабеля. «Днем 22 февраля 2-я бригада 31-й пехотной дивизии была расположена в общем резерве в дер. Лугуаньтунь. Полки стояли биваком в палатках на площади и на окраине деревни. Через дер. Лугуантунь и в нее изредка залетали шимозы японцев в направлении от дер. Юхуантунь. В 2 часа дня командир бригады ген.-майор Ждановский пригласил к себе командиров полков и батальонов и приказал немедленно двигаться на дер. Юхуантунь и атаковать ее. Двигаться - возможно быстрее; козловцам наступать на дер. Юхуантунь, воронежцам - левее.

О японцах было сообщено, что деревня Юхуантунь ими занята.

Об этом войска узнали уже ранее, так как видели много солдат 25-й дивизии раненых и здоровых, идущих поодиночке и группами из Юхуантуня на восток.

Командир Козловского полка полковник барон Медем, там же у командира бригады, приказывает: 1-му батальону наступать на северную часть дер. Юхуантунь, 2-му батальону - левее на южную, 3-му батальону (которым командовал капитан Цабель) - держаться за 1-м батальоном, 4-му батальону - за 2-м. Батальонам наступать в строю поротно, роты в разомкнутом строю, шеренга от шеренги на дистанции 100 шагов, наступать возможно быстрее.

По выходе из деревни полк развернулся под сильным шимозным огнем противника и двинулся в северном направлении. В виду полного отсутствия разведки местности, с места направление было взято ошибочно - на башню дер. Хоуха, и лишь пройдя нисколько сот шагов пришлось делать захождение правым плечом на дер. Юхуантунь.

Дальнейшее движение произведено быстрым шагом - задние батальоны подпирали передние. С дистанции около 2,5 верст до Юхуантуня козловцы попали под сильнейший шрапнельный огонь противника. Командир полка с ординарцами ехал верхом в интервале между первым и третьим батальонами, и было отчетливо заметно по разрывам шрапнели, что японцы вели перестрелку по этой группе всадников.

За версту до деревни полк был встречен ружейным огнем из трех фанз в южной части Юхуантуня.

2-й батальон завернул в направлении на 3 фанзы, а 4-й последовал за 1-м и 3-м батальонами. Так, не останавливаясь, козловцы продолжали наступление и ворвались: 2-й батальон в отдельные фанзы, откуда и выбил японцев штыками, другие батальоны в дер. Юхуантунь, где перекололи оставшихся там защитников. Японцы покинули деревню и отступили за бугры на дистанцию дальнего ружейного огня.

В момент взятия Юхуантуня капитан Цабель, за смертью командира полка и старших двух батальонных командиров, вступил в командование полком. Его распоряжением была занята окраина деревни и сделана лично рекогносцировка каменной кумирни, в которой засела небольшая часть японцев и бешенно отстреливалась. Было решено взорвать кумирню и послано за пироксилином. Приехавший в это время командир 16 корпуса ген. Топорнин, созвав начальников отдельных частей, отдал распоряжение об обороне Юхуантуня, приказав неатаковывать кумирни.

Этим распоряжением кончаются наши наступательные действия на позициях у Юхуантуня; хотя в действительности фронт японцев был прорван (из бригады Намбу, составлявшей связь между армиями Оку и Ноги уцелело лишь около 500 человек), а у нас у Юхуантуня, считая войска 25 пех. дивизии, было собрано 40 бат., и кроме того, в дальнейшем переходе в наступление могли принять участие 7 батал. ген. Краузе и 6 батал. ген. Довбора, а всего 53 батал., все же, никто из частных начальников не взял на себя смелую инициативу - продолжать развивать наш успех".

В производстве описанной контратаки нужно отметить положительную сторону обстрелянных боевых частей: их желание, несмотря ни на какие потери, довести дело до конца. Этим лишь и можно объяснить успех Козловского полка, который, в продолжении 40 минут наступления, потерял 625 человек, т. е. около 32% своего состава. Что касается производства самой атаки, то мы встречаем здесь формы строя (ряды цепью) более применяющиеся к обстановке, но разведка, хотя бы начальниками, отсутствует, управление сводится к командованию; в сфере огня начальники и их свита на конях - чем облегчают пристрелку японской артиллерии.

Интересно донесение капитана Макаева от 4 часов 15 мин. дня, обрисовывающее положение в деревне Юхуантунь:

«Пришел в дер. Севский полк, командиру которого сдал командование войсками; пришло в деревню много войск, перемешались и большой беспорядок. Раненых и убитых у нас 150 человек, но ушло незаметно с ранеными порядочно, так что в ротах налицо 50 - 80. Устройте сменить нас на отдых и накормить. Командир Севского полка дал мне участок, а сам расположил своих в резерве, т. е. сзади». Это донесение указывает на падение внутреннего порядка и дисциплины даже в таких боевых частях, как 34-й Восточно-Сибирский стрелковый полк.

Как не похожа оборона Юхуантуня на героическую борьбу отряда генерала Ранненкампфа под Мукденом, где были части, потерявшие - как бугульминцы - до 70% своего состава и все же твердо державшиеся на позиции; железная энергия генерала и дух военной дисциплины не давал возможности слабым душам покидать свои окопы и когда в трудный день 18-го февраля, за полным отсутствием резерва, были посланы офицеры искать отдельных людей по фанзам и лощинам, то было собрано всего лишь 20 человек, переносивших раненых.

Характерная черта всех боев на западном фронте - это отсутствие разведки о противнике и местности.

Бригада 41 пехотной дивизии генерала Биргера, будучи 17-го отозвана от Ляохэ к Мукдену, исполняя фланговый марш к противнику, производит его как отступлениe, имея в голове колонны бесконечный обоз – бригадный, этапный и частных торговцев.

18-го февраля, вынужденная вступить в бой у Дафаншена, с наступающими с юга передовыми частями армии Ноги, бригада строит, первоначально, несмотря на указания присутствующего здесь начальника разведчиков при главнокомандующем подполковника Дроздовского, боевой порядок - фронтом на запад, а не на юг. Весь день идет вялый бой, атаки до конца не доводятся. Полки теряют около 300 человек и с темнотою в беспорядке отходят: 5 рот на ст. Мукден, а остальные к Хушитаю, т. е. 16 верст севернее.

Весьма расположенный к нашей армии французский корреспондент Нодо, очевидец сражения, следующими словами рисует духовное состояние войск во время этого боя: «Я должен сознаться, что ничуть не заблуждался и был вперед уверен, что pyсские не смогут завладеть проходом по дороге. Офицеры и солдаты были слишком угнетены, чтобы ринуться на врага, который с начала войны взял за привычку оказываться неодолимым. Эти полки были просто стадо из людей, которых гнали, и которые насильно повиновались, покоряясь мучениям и смерти. Стадо тел без души».

В одном Нодо не прав: приписывая это печальное cocтояние войск неодолимости японцев; духовная наша немочь шла в армию из родины и проистекла от безразличия большинства русских людей - к войне, и работы той части общества, которая радовалась нашим поражениям. Сами же боевые действия, хотя и неудачные, лишь повышали нравственный дух войск, заставляли их стряхнуть с себя всякие другие интересы, всецело отдаться войне и научали войска разбираться в обстановке.

Полки же, еще необстрелянные, в большинстве случаев в боях не дрались, а терпели бедствие; не было у них подъема духа, мало работало сознание долга, тактическая подготовка вполне отсутствовала, наконец, мобилизация и долгая перевозка подрывали воинскую дисциплину, и на долю войск, впервые участвующих в бою, оставались: нервность и растерянность.

Ночные атаки

Кроме незначительных ночных стычек, в минувшую кампанию наши войска два раза атаковали ночью большими силами: 1) атака Путиловской и Новгородской сопок в ночь с 3 на 4 октября 1904 года и 2) атака деревни Ендиулу Зарайским и Моршанским полками в сентябрьских боях на р. Шахэ.

Путиловская и Новгородская (сопка с деревом) сопки лежали на левом берегу р. Шахэ, спускаясь к pеке крутыми обрывами. В фортификационном отношении позиция усилена не была. Японцы успели возвести окопы для стрелков.

Для производства ночной атаки были назначены: 86, 87, 88 пехотные полки и 19, 20 и 36 Восточно-Сибирские стрелковые полки (кроме того, в атаке приняли участие и другие части).

Атака, подготовленная сильным артиллерийским огнем, началась наступлением пехоты с вечера 3-го октября.

Сопку с деревом атаковали полки 22 пехотной дивизии, Путиловскую, к западу от нее, 19 и 20 Восточно-Сибирские стрелковые полки. 36-й Восточно-Сибирский стрелковый полк был направлен в охват правого фланга японцев - на сопку с деревом.

Каждой колонне, для указания пути, был придан офицер Генерального штаба.

Судя по словам очевидцев, 36-й Восточно-Сибирский стрелковый полк двигался в батальонных колоннах. В 11 часов ночи наши стрелки атаковали сопку с деревом; там, на самой вершине, был убит штыком в грудь причисленный к Генеральному штабу капитан Ягодкин - колонновожатый полка. Однако слава окончательного овладения сопкой принадлежит полкам 22 пехотной дивизии, наступавшим с фронта, в честь которых сопка получила, впоследствии, название - Новгородской.

20 и 19 Восточно-Сибирские стрелковые полки взяли в горячей штыковой схватке Путиловскую сопку.

Несмотря на приказание не стрелять - стрельбы было много; возможно, что от нее и пострадали стрелки 36-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.

На следующее утро сопки были усеяны трупами, особенно японские окопы, которые наш противник не оставил, а погиб в них, после жестокой рукопашной свалки, где - судя по ранам - главная роль выпала на долю не штыка, а приклада.

Японцы потеряли в этом бою более 1000 человек, и у нас выбыло из строя около того же числа бойцов.

Ночная атака моршанцами и зарайцами д. Ендиулу былa произведена также в батальонных колоннах.

Полки без выстрела подошли к деревне, и так неожиданно в нее ворвались, что даже не дали японцам времени разобрать ружья.

Эти удачные для нас дела показывают:

1) Склонность нашего солдата - привитую обучением - действовать в массе.

2) Возможность в сомкнутом строю довести солдат до противника, с которым и покончить в рукопашную.

В ночных боях руковствовались принципами ударной тактики, усвоенными войсками в мирное время, в результате чего явился успех. Можно лишь пожалеть, что эту способность наших войск - атаковать ночью - в минувшую кампанию мало использовали.

Сравнение способов атак японцев и русских

Изложив способы ведения наступательного боя пехоты в обеих армиях, интересно проследить параллельно боевые приемы, которыми руководились противники при производстве своих атак:

Эти выводы говорят сами за себя, и сравнение получается не в нашу пользу. Оно устанавливает факт неготовности наших войск в моральном и тактическом отношении, проистекающей от общей нашей неготовности к войне в широком смысле.

Заключение

Выяснив тактические недочеты нашей пехоты, И. Н. Шевцов формулировал основания, на которых должно зиждиться обучение мирного времени - для подготовки войск к наступательным действиям.

Он останавливался на мероприятиях вполне осуществимых и разрешаемых компетенцией войсковых начальников - от командиров полков до командиров корпусов включительно.

Дело ставить под знамена развитых патриотически настроенных воинов - всецело дело школы, недаром говорят, что кампанию 1870 года выиграл школьный учитель, однако, пока еще у нас в войска будут поступать темные новобранцы, этот тяжелый почти непосильный труд ложится на армию.

Государство, желающее иметь победоносную армию, должно не щадить средств на образование народа.

Трехлетний срок службы слишком короток для воспитания воина, почему является необходимость тесной связи между школой и службой в войсках. Конечно, школа не может дать готовых солдат, но она должна воспитывать юношество в духе воинской доблести и дисциплины.

Везде за границей: в Германии, Франции, Англии и, особенно, в Швеции и Японии затронут этот вопрос и предъявлены строгие требования к школьной дисциплине. В России сама жизнь выдвигает вопросы школьного обучения на первый план. При их разрешении необходимо помнить, что победа на поле сражения должна быть заранее подготовлена в сердце народа.

Развить в солдатах чувство долга - привитое школой, дело военного воспитания, это вопрос весьма важный и обширный, требующий самостоятельного исследования. Чтобы воспитать солдата, офицер должен пользоваться полным его доверием, которое приобретается только самым подробным знанием всего солдатского обихода, всех нужд нижнего чина. Воспитание должно идти рука об руку с воинской дисциплиной, и для такой многомиллионной, разношерстной армии как русская, воинская дисциплина должна стать душою армии.

На войне наша общая тактическая неподготовка главным образом выразилась: 1) в отсутствии взаимодействия между родами оружия и 2) в неумении применять тактические принципы к обстановке. Следовательно, чтобы повысить тактическую подготовку, нужно в основу обучения войск, кроме их специальных знаний, положить для всех чинов - более широкое знакомство с другими родами оружия и перенос большего числа учений из казармы и плаца в поле.

Теоретические знания солдата исчерпываются изучением сведений, получаемых в первые 4 месяца обучения. Дальше их, за всю службу, солдат не идет.

Весьма полезно старослужащих ознакомить с действием всех родов войск. То ознакомление, которое осуществляется в войсках теперь, перед общими сборами, состоящее из орудийной стрельбы холостыми патронами и сквозной атаки конницы, давно уже не отвечает своей цели и служит не для ознакомления родов войск друг с другом, а разве что ежегодным 2-часовым развлечением. Следует это дело поставить серьезно, для чего в период зимних занятий возможно в качестве инструкторов привлекать унтер-офицеров сапер, конницы, фейерверкеров артиллерии и пулеметчиков. Сообщаемые ими сведения должно дополнить тактическими примерами из прошлой кампании - и это уже чисто офицерская работа.

В летнее время, кроме изучения действий оружием, следует обратить особое внимание на активное применение к местности и самоокапывание, а также на преодоление искусственных препятствий.

Полезно водить людей в саперный лагерь для ознакомления с саперными и подрывными работами, и на полигоны - для наблюдения и приучения себя к стрельбе артиллерии.

В каждом лагере имеется гимнастический городок, желательно возвести там же: волчьи ямы, проволочные сети, петли, шахматные колья и другие препятствия, которые в действительном бою придется преодолевать солдату.

Что касается до форм строя, то на тактических учениях нужно указать всевозможные виды наступления в зависимости от обстановки и местности, причем каждый раз пояснять - почему выбрана та или другая форма строя.

Следует чаще практиковать ночные действия, постоянно напоминая солдату о требуемых от него в современных затяжных боях терпении и крайнем упорстве в достижении поставленной задачи.

Конечной целью всего обучения пехотинца должна быть выработка ловкого, бойкого, самостоятельного, способного схватывать обстановку одиночного бойца.

Для пополнения знаний унтер-офицеров возможно принять следующие меры:

1. В учебной команде ввести ознакомление со свойствами других родов opyжия и с тактическими действиями пехоты в прошлую войну.
2. Bcе тактические учения, начиная с ротного, заканчивать разбором - привлекая к слушанию унтер-офицеров.
3. Применять чаще указание устава производить тактические учения без участия начальников, лишь при их наблюдении (полезно производить такие занятия на уровне до батальона включительно).
4. Постоянно указывать на важную, ответственную роль унтер-офицера в современном бою, соответственно чему в учебной команде обратить внимание на подготовку не одиночной образцовой выправки, а на выработку самостоятельного начальника.

Подготовка офицеров должна складываться в усовершенствовании их в тактическом отношении и в развитии у них частного почина.

Всем известно, что тактические занятия в частях у нас ведутся вяло, и ожидаемых результатов не приносят.

Полезно было бы их наполовину сократить, употребив полученное время на чтение офицерами сообщений по текущим вопросам военной литературы. Причем на докладчика возлагался бы лишь труд суммирования всех сведений по затронутому вопросу, появившихся в периодической военной печати. Этой мерою возможно приучить офицеров интересоваться нашей военной литературой, и ознакомить широкие круги офицерства с современным состоянием военного дела.

Собственно тактические занятия следует вести на других началах: отбросить шаблонный способ pешения пяти основных задач (на биваке, меры охранения, поход, атаку и оборону), а, ознакомив офицеров с установленными тактическими требованиями, перейти к решению задач, ставя все время в развитии задачи дополнительная задания, придерживаясь изменяющейся обстановки войны, как то с успехом делают наши западные соседи-немцы.

На тактические задачи необходимо привлекать офицеров других родов оружия - лишь этим способом достигалось бы получение офицерами полных сведений о действиях всех родов войск. С той же целью весьма полезно привлекать офицеров других родов оружия к чтению сообщений.

Для поддержания тесной связи и взаимного ознакомления с бытом войск, является весьма желательным посещение офицерами казарм других частей и особенно практических занятий: стрельбищ, артиллерийских полигонов, саперных работ и т. д.

Тактические учения в поле частями в батальон и крупнее, полезно производить при участии артиллерии. Весьма поучительно проделать его первоначально на карте, или даже составить кроки разведки местности, а потом произвести его в действительности.

Для выработки частного почина необходимым условием является замена приказания поручением, т. е. постановка только целей, предоставив офицеру выбор средств для исполнения. В деле обучения, соответственно, вытекает желательность привлекать ротных командиров самим вырабатывать расписание для занятий, лишь при условии установленного масштаба времени; особенно это является важным в лагерное время, когда на ротного командира ложится ответственное дело тактической подготовки роты.

Для выработки у начальников предприимчивости полезно чаще практиковать производство двухсторонних тактических учений, а также и односторонних - при условии изменяющейся обстановки.

Наконец, центр тяжести смотровых требований должно обратить, исключительно, на тактическую подготовку целой части к наступательным действиям.

Офицеры Генерального штаба, казалось бы, должны были служить звеном, соединяющим все роды оружия, но для этого их необходимо, насколько возможно, избавить от канцелярской работы и привлечь в поле на все занятия с войсками. Кроме чтения сообщений в частях и участия в тактических занятиях, особенно полезно назначать офицеров Генерального штаба на маневрах на должности начальников штабов отдельных отрядов и колонн, а также принимать участие в производстве разведок и рекогносцировок, т. е. делать ту работу, которая потребуется от них на полях сражений.

Лишь этим способом офицеры Генерального штаба будут поддерживать связь с войсками, сами станут ближе к их быту и не будут дли войсковых частей чужеземцами.

Присутствует необходимость разделения офицеров Генерального штаба на 2 категории: 1) служащих в войсковых штабах и 2) административных, причем запретить переход офицерам из 2 категории в войска, а офицеров 1-й категории обязать службою в строю, привлекая их лишь для отбывания ценза в штабы, т. е. совершенно обратно тому, что установлено у нас в данное время, когда офицеры младшие и по чину и по числу лет общей службы, имеют перед своими старшими товарищами преимущество для производства в следующий чин лишь потому, что годом или двумя служат больше в Генеральном штабе.

Что касается до высшего строевого начальства в деле боевой подготовки войск, то на его долю остается большой труд воспитывать вверенные им части в наступательном духe и приучать войска к широкому -не хождению, а маневрированию, с поддержанием тесной связи в глубину и по фронту и гармоничного единения всех средств для достижения поставленной цели.

Оканчивая свое исследование, еще раз подчеркиваю, отмечал И. Н. Шевцов, что даже совершеннейшая тактическая подготовка войск не служит верным залогом будущих успехов, она лишь облегчает их достижение, а для того чтобы добиться победы, каждый военный должен исповедывать слова приказа, отданного основателем русской регулярной армии в день Полтавской битвы: «а о Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, жила бы Россия во славе и благоденствии». Только при этом условии оружие вновь покроется славой, а атаки будут неотразимы.

Статьи из этой серии

Японские и русские атаки в Русско-японскую войну 1904 – 1905 г.г. Часть 5

Японские и русские атаки в Русско-японскую войну 1904 – 1905 гг. Часть 4

Японские и русские атаки в Русско-японскую войну 1904 – 1905 гг. Часть 3

Японские и русские атаки в Русско-японскую войну 1904 – 1905 гг. Часть 2

Японские и русские атаки в Русско-японскую войну 1904 – 1905 гг. Часть 1