Стратегическое искусство русской армии в Первой мировой. Ч. 3. Стратегия и боевые кампании – 1914 год

Стратегия

Стратегическое искусство русской армии в Первой мировой. Ч. 3. Стратегия и боевые кампании – 1914 год

7 декабря 2020 г.

Взглянув на важные обстоятельства, влиявшие на стратегическое искусство русской армии в годы Первой мировой войны (Стратегическое искусство русской армии в Первой мировой. Ч. 2. Во главу угла), посмотрим на его особенности в ходе боевых действий.

Стратегическое искусство русской армии в Первую мировую войну осуществлялось посредством деятельности Штаба Верховного Главнокомандующего (Ставки).

4..jpg

Первый Верховный Главнокомандующий русской армией в годы Первой мировой войны великий князь Николай Николаевич младший. Великая борьба народов. М., 1915.

В кампании 1914 г. внимание русского военного руководства было приковано к двум ТВД – восточно-прусскому и галицийскому. Соответственно, проводились две изолированные фронтовые операции.

Восточно-Прусская операция 4 августа – 1 сентября 1914 г. имела важнейшие стратегические последствия. Для русских войск стратегической целью операции было воздействие на Французский фронт - т. е. срыв германского стратегического планирования.

В ходе этой операции противники не решили своих оперативно-стратегических задач: русские не смогли занять Восточную Пруссию, немцам не удалось выиграть время, необходимое для завершения кампании во Франции. Но в стратегическом аспекте произошло то, чего стремился избежать А. фон Шлиффен: германцы ослабили ударную группу своих армий на Французском фронте ради интересов второстепенного для них на тот момент ТВД. Ослабив свою ударную группировку на Французском фронте, немцы провалили свое стратегическое планирование и утратили перспективу победы в войне.

Благодаря действиям 1-й и 2-й армий Северо-Западного фронта Гвардейский резервный (из состава 2-й армии), 11-й армейский (из состава 3-й армии) корпуса с 8-й кавалерийской дивизией были переброшены в Восточную Пруссию. 5-й армейский корпус также был оттянут с Французского фронта и также готовился к переброске, и, хотя в Восточную Пруссию не попал, но не принял участия и в решающих схватках во Франции.

Немцам не хватило этих соединений для победы на Марне.

Профессор комдив В. А. Меликов писал: «В августе – сентябре 1914 г. Франция оказалась в тяжелом положении… и если бы не бешеное огульное наступление в Восточную Пруссию царской армии, которая спешила этим ударом отвлечь германские силы на восточный (русский) фронт…, то положение на Марне для французов было бы еще более серьезным… Мольтке-младший приказал снять с главного направления (правый фланг германских армий, двигавшихся к Парижу) два корпуса и перебросить их на восточный фронт. Эта слабость в стратегической целеустремлённости имела свои тяжелые последствия для германских армий, так как этих корпусов, столь нужных в сражении на Марне, – там уже не оказалось…» (Меликов В. А. Стратегическое развертывание по опыту Первой империалистической войны 1914 - 1918 гг. и Гражданской войны в СССР. Т. 1. - М.: Воениздат, 1939. С. 112. ).

Генерал Ю. Н. Данилов объяснил причины снятия соединений именно с ударного фланга германской армии: «Развертывавшиеся у немцев на востоке события не позволяли медлить, и потому к перевозке были предназначены такие части, которые скорее других могли быть посажены на железную дорогу и прибыть к месту нового назначения. В соответствии с таким заданием, были сняты с правого обходившего французов фланга два корпуса (Гвардейский резервный и XI-й) и одна кавалерийская дивизия (8-я)…. Принятое германским главнокомандованием решение о переброске части сил на восточный фронт явилось, конечно, для дальнейшего хода событий на западе фактором огромного значения. Кроме численного и притом значительного ослабления уже занесенного удара, это решение, несомненно, отказало еще свое подтачивающее влияние на духовное равновесие германских вождей, их веру в предстоящее дело, а значит, и волю к победе...» (Данилов Ю. Н. Россия в мировой войне 1914—1915 гг. - Берлин: «Слово», 1924. С. 180.).

Полковник Ф. Храмов писал: «Такое ослабление ударной группировки правого крыла германских армий бесспорно было одной из причин неудачного для германских войск исхода сражения на Марне в сентябре 1914 года… Таким образом, русские, вынудив германское командование перебросить часть сил с французского фронта на восток, оказали Франции серьезную помощь, сыгравшую в дальнейшем ходе войны крупную стратегическую роль» (Храмов Ф. А. Восточно-прусская операция 1914 г. Оперативно-стратегический очерк - М.: Воениздат, 1940. С. 20.).

Немецкий военный историк О. фон Мозер считал, что обстановка, сложившаяся в Восточной Пруссии, «послужила причиной особенно неудачного и рокового мероприятия, а именно – посылки двух армейских корпусов с правого фланга немецкой армии …» (Мозер О. фон. Краткий стратегический обзор мировой войны 1914 - 1918 годов. - М.: Высший военный редакционный совет, 1923. С. 32.).

Генерал профессор Н. Н. Головин считал, что переброска германских корпусов с Французского фронта на Русский в этот период «представляла собой самую грубую стратегическую ошибку, совершенную во время Великой войны какой-либо воюющей стороной» (Головин Н. Н. Из истории кампании 1914 г. на Русском фронте. План войны. - Париж: Изд.-е Главного правления Союза русских военных инвалидов, 1936. С. 253.).

Вбн4,15.jpg

Великая борьба народов. Вып. 4. М., 1915.

Вторым важнейшим стратегическим последствием этой операции стал беспрепятственный выигрыш русскими войсками Галицийской битвы с разгромом главных сил австро-венгерской армии. Командование германской 8-й армии не смогло использовать успешную операцию против 2-й русской армии и довести ее до решительного стратегического успеха на Восточноевропейском ТВД. Оно, несмотря на просьбы австро-венгерского главного командования, повернуло свои войска на северо-восток - против 1-й русской армии, предоставив русским свободу действий в Галиции.

Австро-венгерское командование заявляло: «Исполняя верно наши союзные условия, мы пожертвовали Восточной Галицией во имя успеха наших операций между Бугом и Вислой, с целью притянуть на себя главные силы России. Нас беспокоит, что немцы отмахиваются от общего наступления на Седлец. Для поставленной нами великой цели низвержения России наступление значительных немецких сил на Седлец имеет решающее значение и является неотложным».

Комбриг Н. Евсеев утверждал: «Германия и Австро-Венгрия выиграли сражения под Танненбергом и у Таневских лесов, но проиграли всю летнюю кампанию на восточно-европейском театре войны. Русские нанесли решительное поражение Австро-Венгрии на главном, галицийском, театре войны, они вынесли войну на территорию своих противников в Восточную Пруссию и Галицию и в решительный период операций на западноевропейском театре войны отвлекли на себя 2 германских корпуса с фронта своего союзника. Таковы стратегические результаты «Танненберга»».

Русскому Верховному Главнокомандующему великому князю Николаю Николаевичу хватило стратегической дальновидности: с помощью свежей 9-й армии он переломил оперативно-стратегическую ситуацию в северной Галиции в пользу русского оружия, а затем вернул под русский контроль и часть Восточной Пруссии.

летопись9,14.jpg

Летопись войны. 1914. № 9.

Стабилизация Французского фронта и необходимость спасения своего австрийского союзника явились предпосылкой переноса центра тяжести боевых операций армий держав Германского блока на Восток. Прослеживается тенденция усиления германских войск Русского фронта с оформлением их в самостоятельное командование.

Основными особенностями стратегического искусства русской армии в Восточно-прусской операции являлось следующее: 1) ускоренная мобилизация, сосредоточение и развертывание 1-й и 2-й армий Северо-Западного фронта главной задачей ставили помощь союзнику и захват стратегической инициативы; 2) формой стратегического маневра являлся стратегический охват противника (целью русских было окружить и уничтожить войска 8-й армии).

Планируя операции против Австро-Венгрии, Ставка предполагала концентрическое наступление двух групп армий Юго-Западного фронта (правый фланг - 4-я и 5-я армии, левый фланг – 3-я и 8-я армии) в операции на окружение. Армии Юго-Западного фронта фронтальным движением по сходящимся направлениям должны были выйти на фланги противника, смять их, отрезав главные силы австрийцев от р.р. Сан и Днестр. Но противник изменил свой план 1912 г. и отнес развертывание армий на 100 км к западу, вследствие чего теперь австрийские войска охватывали русских на северном фланге. И своим первоначальным успешным действиям на этом фланге сражения австрийцы были обязаны более раннему занятию рубежей и развертыванию, а также общему превосходству сил и средств над русскими армиями правого фланга Юго-Западного фронта.

В Галицийской битве 5 августа – 13 сентября 1914 г. исход операции определили умелое оперирование стратегическими резервами и своевременность подхода подкреплений. Устроить «котел» для австро-венгерской армии в Галицийской битве не удалось вследствие изменившегося стратегического развертывания австрийских армий. Русское Верховное командование смогло в должной степени распорядиться резервами, сформировав 9-ю армию и введя ее в бой на северном фланге битвы. Сосредотачивая 9-ю армию в районе Варшавы в роли резерва, русское Верховное командование реализовало железнодорожный маневр, усилив правый фланг 4-й армии в районе Люблина, что позволило преодолеть негативную обстановку на северном фланге Галицийской битвы.

летопись13,14.jpg

Летопись войны. 1914. № 13.

Стратегической целью операции являлся разгром и уничтожение ядра австро-венгерской армии, что позволяло вывести из войны одну из ключевых держав Германского блока. В первой части цель удалось реализовать, но вторую часть в силу объективных причин – нет. Цель данной стратегической операции соответствовала исконно русским интересам, но содействовала союзникам - прежде всего сербам.

Стратегический результат этой операции огромен. Была обескровлена австро-венгерская армия, начавшая терять боеспособность и требовавшая все возраставшей поддержки со стороны германских войск. Вырос удельный вес германских войск на Русском фронте. Кампания 1914 г. заканчивалась в пользу Антанты - операция изменила обстановку не только на юго-западном стратегическом направлении, но и на всем Русском фронте.

летопись17,14.jpg

Летопись войны. 1914. № 17.

Странами Германского блока была потеряна важная в стратегическом и экономическом (нефтяные ресурсы) аспектах территория – Галиция. Русские войска вышли к Карпатам и стояли у границ Венгрии и Чехии, что означало в ближайшей перспективе проигрыш Германией войны.

Основными особенностями стратегического искусства русской армии в данной операции являлись: 1) эффективное использование стратегического резерва (его роль выполнили подходящие войска 2-го эшелона), структурированного в форме 9-й армии; 2) эффективный железнодорожный маневр Верховного командования.

летопись31,15.jpg

Летопись войны 1914 - 1915. 1915. № 31.

Первая Августовская операция 12 - 30 сентября 1914 г. повлияла на стратегическую обстановку на Русском фронте: германцы не смогли перебросить из Восточной Пруссии войска в Польшу, где осуществлялась успешная для России Варшавско-Ивангородская стратегическая операция. Более того, из Германии были оттянуты 2 дивизии – 49-я резервная и 50-я резервная (25-й резервный корпус), не попавшие на Французский фронт, что имело немаловажное значение в период развернувшихся боев на Изере. Генерал-квартирмейстер штаба главнокомандующего германским Восточным фронтом М. Гофман писал: «Верховное командование придало этой армии (8-й германской – А.О.) один из вновь сформированных корпусов, именно 25-й, хорошо себя показавший в бою» (Гофман М. Война упущенных возможностей. - М. - Л.: Государственное издательство, 1925. С. 55.).

Первая Августовская операция – яркий пример того, как в условиях коалиционной войны оперативно-тактический успех может быть преобразован в стратегический. Операция сказалась на стабилизации Французского фронта – это имело крайне неблагоприятные последствия для германской стратегии, вновь не сумевшей достичь решительного результата.

В период проведения Варшавско-Ивангородской стратегической операции 15 сентября – 26 октября 1914 г. план русского Верховного командования заключался в переносе центра тяжести действий русских армий на левый берег р. Вислы – планировался удар на Силезию с последующим наступлением к верхнему Одеру и далее на Берлин. Верховный Главнокомандующий русскими армиями великий князь Николай Николаевич осуществил (пользуясь польской сетью железных дорог) блестящий железнодорожный маневр, сравнимый лишь с германскими перевозками в рамках шлиффеновского плана.

Три русских армии (4-я, 5-я и 9-я) перебрасывались в район Ивангород - Сандомир, и перед ними ставилась активная задача. Предусматривался фронтальный удар (от Ивангорода) и фланговый охват (от Варшавы). Для решения последней задачи назначалась 2-я армия. В Галиции оставлялись лишь две армии (3-я и 8-я). Перед ними, также и как перед 1-й и 10-й армиями Северо-Западного фронта, ставилась задача обеспечения операции.

Варшавско-Ивангородская операция («борьба за Вислу») – одна из крупнейших стратегических операций (по своему смыслу, количеству задействованных войск, осуществленному стратегическому маневру) маневренного периода войны. По форме – это встречное сражение (одна из наиболее сложных форм проведения боевых действий). В операции на 300-километровом фронте были задействованы главные силы австрийских и германских войск, сосредоточенных на Восточно-Европейском ТВД и примерно половина всех русских сил, действовавших против Австро-Венгрии и Германии.

Операция по своей сути представляла собой ответ активными действиями на германскую реакцию относительно итогов Галицийской битвы. После перегруппировки и в тесной взаимосвязи с австрийским союзником германцы попытались вырвать стратегическую инициативу из русских рук, но это им не удалось.

Варшавско-Ивангородская операция – одна из наиболее удачных стратегических операций русской армии в мировую войну.

Ю. Н. Данилов писал: «Мы одержали над нашими противниками несомненно очень крупную стратегическую победу…Стратегия сделала свое дело столь ярко, что немцы не осмелились принять решительного боя» (Данилов Ю. Н. Указ. соч. С. 222.).

Стратегическим результатом операции стал срыв планов германо-австрийского командования сгладить последствия Галицийской битвы, не удалось ему пока и сорвать готовящееся русское наступление в Силезию. Операция знаменовала начало «метания» стратегической мысли германцев между Восточным и Западным фронтами. Вместе с тем выяснилось, что войска Австро-Венгрии не были разбиты окончательно, как виделось после Галицийской битвы.

Необходимо отметить отличную организаторскую работу Ставки и Верховного главнокомандующего Николая Николаевича. Также это касалось координации деятельности двух фронтов.

летопись43.jpg

Ставка Верховного Главнокомандующего. Великий князь Николай Николаевич и великий князь Петр Николаевич перед своими вагонами. Летопись войны 1914 - 1915. 1915. № 43.

Основными особенностями стратегического искусства русской армии в этой операции являлись: 1) сочетание двух способов стратегических наступательных действий – стратегического прорыва и стратегического охвата; 2) применение Верховным командованием эффективного железнодорожного маневра.

При разработке плана новой крупномасштабной операции – Лодзинской 29 октября – 6 декабря - русское командование учитывало крупное поражение германской 9-й армии в Варшавско-Ивангородской операции и выгодную стратегическую диспозицию русских войск в Польше. Планировалось крупными силами вторгнуться в Силезию с последующим ударом на Берлин. Учитывая подход к концу материально-технических ресурсов мирного времени, фактически это была попытка завершить войну до конца 1914 г.

Но русские армии австро-германского фронта, вытянувшись в линию на протяженном фронте, не имели необходимых резервов как для развития успеха, так и для парирования ударов противника. А. Нокс писал: «Операция принимала характер эксцентрического наступления и вызвала контрудар со стороны противника, имевшего все преимущества лучших сообщений…. Как и во время августовского наступления в Восточной Пруссии, планы великого князя были продиктованы желанием помочь союзникам на западе…» (Нокс А. Второе наступление Гинденбурга в Польше // Военный зарубежник. - 1922. - № 8 – 9. С. 419.).

Пытаясь вырвать инициативу из рук русских войск, германское командование организовало удар в правый фланг наступающих русских армий, что привело к срыву планирования Ставки.

Если Восточно-Прусская операция является ярким примером тактической победы и стратегического поражения для немцев, то с Лодзинской операцией дело обстоит наоборот. Тактически это русская победа (русские войска устроили «котел» для 2,5 германских корпусов и почти их уничтожили (в вышедших из окружения полках оставалось по 500 бойцов)), но в стратегическом аспекте это неудача - были сорваны крупномасштабные планы русской Ставки и фактически погашена русская оперативно-стратегическая активность на польском ТВД.

Основными особенностями стратегического искусства русской армии в этой операции являлись: 1) удалось осуществить стратегическое окружение крупной группировки германских войск (но эффективные приемы и способы обеспечения ликвидации окруженного противника пока не выработаны); 2) применена такая форма стратегического маневра как стратегическая фланговая атака (войсками 5-й и частично 1-й армий).

1.jpg

Здесь и ниже - Летопись войны 1914 - 1915. 1915. № 39.

Стратегический результат операций в Польше не оправдал надежд обеих сторон – русские не смогли осуществить вторжение в Германию, австро-германцы - прорваться к Варшаве. Вместе с тем стабилизация этого фронта объективно была выгодна русской стороне, истощение же противников привело к поискам новых оперативных решений.

Период конца ноября – декабрь 1914 г. характеризовался стабилизацией борьбы. В течение декабря немцы сделали несколько попыток прорваться к Варшаве; это привело к кровопролитным боям на Бзуре и Равке: у Болимова, Боржимова, Воли Шидловской. Прорыв к средней Висле противнику не удался - русские армии удержали свои позиции.

В ходе Сарыкамышской операции 9 декабря 1914 – 4 января 1915 г. была разгромлена одна из 3 турецких армий, бывших у Оттоманской империи к началу войны - т. е. выведена из строя треть ее вооруженных сил.

Маршал Турции, германский уполномоченный при турецком Верховном командовании О. Лиман фон Сандерс писал: «… операция … закончилась уничтожением этой армии (3-й – А.О.), которая из турецких оперативных coединений первой вступила в мировую войну» (Цит. по: Арутюнян А. О. Кавказский фронт 1914 - 1917. – Ереван: «Айастан», 1971. С. 148.).

Крах турецкого «блицкрига» привел к перелому и захвату стратегической инициативы на Кавказском ТВД уже с начала 1915 г. И эту инициативу Россия удерживала в течение всей войны.

2.jpg

Итоги кампании 1914 г. имеют важнейшее значение для коалиционной войны Антанты. Действия русских войск разрушили стратегическое планирование Германского блока, полностью нивелировав немецкие успехи, достигнутые на Западе. Германцы были вынуждены уделять все большее внимание Русскому фронту в ущерб главному для себя – Французскому. Инициатива принадлежала русским войскам. Противник принужден был лишь реагировать (прежде всего, структурными реорганизациями и перебросками войск, что и срывало проводимые им операции) на русские выпады. Территориальный аспект стратегической обстановки также благоприятствовал русским: к концу года была захвачена большая часть Восточной Пруссии (до Мазурских озер) и Галиция с потерей левобережной (применительно к р. Висла) Польши. То есть, глубина «Польского выступа» уменьшилась, что имело положительное значение для планирования будущих операций.

Из четырех крупнейших стратегических операций 1914 г. (Восточно-Прусская, Галицийская, Варшавско-Ивангородская, Лодзинская) половина выполнялась в интересах союзников: Восточно-Прусская («спасение Франции») и Лодзинская («вторжение в сердце Германии»), но и остальные во многом способствовали облегчению положения союзников. И это притом, что передовые русские генералы справедливо считали, что «путь к Берлину лежит через Вену».

Знаковым является мнение генерала Э. Фалькенгайна, засвидетельствовавшего тот факт, что германское командование не предвидело необходимости крупных перебросок на Русский фронт, что также явилось чрезвычайно негативным фактором стратегического характера: «Растущая в перспективе необходимость поддержать союзников, попавших в тяжелое положение в Галиции, не могла поколебать этого решения (т. е. непереброски немецких войск из Франции в Россию – А.О.). Полагали, что, даже в неблагоприятном случае, новые войсковые части, формируемые в тылу, окажутся достаточными, чтобы поддержать положение на восточном фронте, пока суровая зима не прекратит там операций» (Фалькенгайн Э. фон. Верховное командование 1914 - 1916 в его важнейших решениях. - М.: Высший военный редакционный совет, 1923. С. 25.). Очевидно, что германское командование не планировало перебросок, и до последнего противилось их осуществлению. По свидетельству Э. Фалькенгайна, ему пришлось отказаться от весьма перспективного плана прорвать Французский фронт в Артуа и Пикардии, но эту мысль он отбросил т. к.: «Для ее осуществления не хватало сил после того, как все резервы, как живой силы, так и снарядов, были потрачены для восточного фронта» (Там же. С. 41.).

Восточно-Прусская операция способствовала краху шлиффеновского стратегического планирования и поражению Германии в Марнской битве. Галицийская битва разрушила австрийский стратегический план и способствовала стабилизации Сербского фронта. Налицо была тенденция наращивания германского присутствия на Русском фронте в целях оказания помощи австрийскому союзнику. А. А. Свечин напрямую связывал операции в Восточной Пруссии и Галиции: «Что заставило австрийскую армию покинуть удобные позиции в Галиции и броситься на Люблин-Холм, подставляя нашему удару свой фланг и тыл? Что привело австрийцев рискнуть на этот опаснейший маневр до окончательной перевозки направленных против сербов корпусов…Что дало возможность генералам Иванову, Алексееву, Рузскому и Брусилову пожать их блестящие лавры? …Ответ же ясен. Наше вторжение в Восточную Пруссию».

Не только Россия, но и ее противники стремились реализовать коалиционную стратегию, и не во всем могли следовать собственным желаниям и интересам. Соответственно, и Восточно-Прусскую, и Галицийскую битвы можно объединить в одну грандиозную операцию коалиционного значения, сорвавшую все предвоенное планирование противника. После завершения данных сражений ясно было одно – Германский блок войну проиграл, и речь может идти в перспективе лишь о приемлемых условиях мира.

Осенние операции русской армии в Восточной Пруссии и Польше (Первая Августовская, Варшавско-Ивангородская, Лодзинская) стали важнейшей предпосылкой проигрыша Германией сражения за Фландрию, способствовали окончательной стабилизации Французского фронта и изменению стратегического планирования противника - на целый год Русский фронт стал для него ключевым.

летопись39.jpg

Таким образом, стратегически Германский блок к концу 1914 г. войну уже проиграл – и, прежде всего, благодаря усилиям русской армии.

Продолжение следует

Статьи из этой серии

Стратегическое искусство русской армии в Первой мировой. Ч. 2. Во главу угла

Стратегическое искусство русской армии в Первой мировой. Ч. 1. В преддверии войны

Автор:

2414

Поделиться:

Вернуться назад