О героях-саперах Великой войны

1 июня 1915 года были пожалованы командармом, по удостоению местной Георгиевской Думы, орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени 18-го саперного батальона штабс-капитану Льву Малеванову «за то, что в ночь с 18 на 19 октября 1914 года, при переправе наших войск через реку Сан у деревни Кемпе, первый высадил десант на неприятельский берег, и того же батальона, убитому в бою с неприятелем, штабс-капитану Петру Суйковскому за то, что 10 октября 1914 г., при переправе наших войск через реку Вислу, лично руководил работами, причем смертью своей запечатлел доблестное исполнение своего долга».

А 30 декабря 1915 года пожалован орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени 18-го саперного батальона подпоручику Ростиславу Политковскому за то, что «в бою 19 октября 1914 года на реке Сан, под сильным ружейным огнем, восстановил сообщение понтонами между войсковыми частями, действующими на обоих берегах реки Сан. Во время работ был ранен, но не оставил своего поста до тех пор, пока не восстановил настоящего и единственного сообщения между частями отряда».

Политковский Ростислав Михайлович

И мы вспомним о подвигах героев-сапер 18-го батальона в ходе Варшавско-Ивангородской операции в октябре 1914 г.

Офицеры 18-го саперного батальона, перед отбытием на фронт, 1914 г. Стоят в 1-м ряду: 5-й справа - капитан Куронен Яков Яковлевич, 5-й слева - полковник Никушкин Николай Павлович (фото с жёнами, сёстрами и дочерьми).

Итак, в начале октября этого года 18-й армейский корпус занимал позицию по берегу реки Вислы, вправо от впадения в нее реки Сан. Под Ивангородом немцам был нанесен сильный удар - и они начали поспешно отходить.

Левее (по берегу реки Сан) 3-я армия яростно наступала, но ее успех еще не вполне определился. Корпусу ставилась задача, с одной стороны, переправившись через Вислу, ввязаться в бой с противником, сковать его, не дав ему спокойно уйти, и со стороны Ивангорода нанести ему главными силами удар во фланг. С другой же стороны, необходимо было помочь 3-й армии. Обе эти задачи были решены таким образом: 23-ю дивизию послали к 3-й армии. С ней пошла 1-я саперная рота 18-го саперного батальона под командованием капитана Я. Я. Куронена. 37-й дивизии было приказано наступать.

Куронен Яков Яковлевич

Широка река Висла, течение ее быстрое - есть над чем призадуматься. А тут еще все понтонеры - заняты под Ивангородом, и приходилось использовать для переправы оставшиеся силы 18-го саперного батальона.

С 37-й дивизией тогда работала 2-я саперная рота под командой доблестного штабс-капитана П. П. Суйковского, навсегда оставшегося на берегах этой реки.

У одной роты сапер только два небольших понтона, вместимостью, кроме гребцов, по 15 человек пехоты каждый. Естественно, этого мало. 18-й саперный батальон послал на помощь все, что у него было – 3-ю саперную роту под командой капитана М. Г. Житкова, тоже с двумя понтонами.

Переправа.

Переправляться должны были новочеркасцы и царицынцы. Тем временем, у деревни Валовице, лежащей между городами Юзефовым и Аннополем, было выбрано место для переправы. Берег у этой деревни - очень удобен для посадки переправляющихся, кроме того, близко к берегу противника имелся обширный остров, поросший кустарником и лесом, с фольварком Кемпа. Проток между этим островом и берегом, занятым австрийцами, очень мелок, свободно допускал переправу пехоты вброд. Предполагалось переправиться на остров, занять его и, накопившись, обрушиться на врага. Еще не успела подойти 3-я саперная рота, как переправа началась.

Понтонный мост через Вислу.

С трудом подвезли к деревне понтоны (по дороге, которую противник обстреливал огнем тяжелой артиллерии), собрали их в деревне и на руках отнесли к берегу. Началась посадка.

Противник не дремал. Артиллерийский огонь все усиливался.

В первый понтон сел штабс-капитан Суйковский, во второй - также офицер-сапер. Понтоны отвалили, и началась борьба с рекой. Все обошлось благополучно. Без потерь удалось высадиться и занять часть острова.

Транспорт, переправляющийся через Вислу.

Подошла 3-я саперная рота, и переправа началась на второй оконечности острова. Артиллерийский огонь по понтонам все усиливался. Во время переезда по каждому понтону противник выпускал три очереди снарядов. Вода вокруг понтонов кипела. От разрывов шрапнели было много убитых, раненых, часто приходилось затыкать пробоины. Это замедляло переправу, но прекратить ее не могло. Идти на веслах долго, течение относило сильно, бороться с течением было трудно, поэтому решили протянуть с одного берега на другой канат: легко пойдут понтоны по прямому направлению. Чтобы прикрепить канат на берегу острова, нужно там вбить сваи. Работа требует долгого пребывания на одном месте, а противник кроет снарядами. Командир роты посылает трех сапер. Работа опасная - нельзя посылать сапер одних, - решил младший офицер роты поручик Е. Золотарев и поехал с ними. Хоть и молодой частью был 18-й саперный батальон, но крепки в нем заветы русской армии: где опасно, там должен быть офицер, чтобы, ободряя своих людей, быстрее и качественнее закончить работу.

Пока не была вбита свая и не прикреплен канат, сидел Золотарев на камне и курил папиросу. Своим спокойствием он заразил сапер - и работа была быстро и благополучно окончена, несмотря на близкие разрывы снарядов. Пока забивали сваю, переправа продолжалась. Вот рвется в воздухе шрапнель, осколок попадает в руку рулевому унтер-офицеру Куликову. Истекая кровью, без стона, продолжал он вести понтон: знал, что если бросит весло, то сильное течение отнесет, а там из-за кустов вражеские стрелки быстро всех перестреляют. Весло большое, тяжелое; необходимо действовать обеими руками: а в руке боль, кровь течет, силы падают, но не грести нельзя. Так и довел унтер-офицер понтон до берега, где его сменили и сделали перевязку.

Стемнело. Артиллерийский огонь по реке затих, переправа пошла быстрее. Но весь свой огонь батареи противника сосредоточили по деревне. Вот она загорелась, вспыхнули стога сена на берегу. Яркий свет озаряет реку и переправляющихся. На фоне огня ясно виден противнику каждый понтон. Снова противник переносит огонь на переправу. Опять реет смерть, опять стоны раненых - но переправа продолжается.

На другой день, 10-го октября, после полудня был убит храбрый Суйковский. Весь предыдущий день, всю ночь и все утро руководил он переправой. Около деревни, в окопах, ждали очереди переправляющиеся войска. Суйковский, условившись с командиром роты о времени посадки, пошел договориться в соседний окоп – и в воздухе рванула очередь шрапнели. Суйковский падает. Не успели саперы подбежать к нему, как летит вторая очередь. Шрапнельным стаканом после разрыва почти перерезает его пополам.

Но переправа продолжается. К следующему дню переправилось на остров пять батальонов. Тщетно стараются они занять берег противника. Враг уже успел стянуть туда большие силы. На этой же переправе ранено (к счастью легко) еще три сапера-офицера: поручики П. И. Григораш и Л. А. Михайлов и прапорщик А. П. Дубинин.

Григораш Павел Ипполитович.

Дубинин Александр Павлович

Одновременно с переправой у деревни Валовице приказано переправляться через Вислу 148-му пехотному Каспийскому полку. Им дали один взвод сапер под командой штабс-капитана Л. Л. Малеванова - но без понтонов и возимого инструмента. Из штаба Каспийского полка сапер послали в город Юзефов, где предполагалась переправа. Саперы подошли к городу поздно вечером.

Очевидец вспоминал: «Темно; на нeбе вырисовываются обожженные, частью обвалившиеся стены домов, без крыш, с сиротливо торчащими трубами. Тихо, никого из жителей, ни одного огня, лишь изредка синеватый огонек и звонкий щелк разрывной пули, попавшей в стену. Это противник стреляет на всякий почудившийся ему шорох. Нашли командира батальона, он сообщает, что мы начали уже готовиться к пepeправе и соорудили плот. Противника это встревожило, очевидно, он притянул сюда резервы, так как его огонь усилился».

Соответственно, переправу в этом месте отменили и назначили ее у д. Лопушно, в 4-м батальоне 146-го полка полковника П. А. Россова. Туда же следовало доставить плот и идти саперам. Оставив пять человек, чтобы пригнать по реке плот, саперы пошли по берегу в Лопушно - и около полуночи пришли к Россову. А энергичный полковник еще с вечера приказал в деревне разыскать лодки. Нашли только рыбачьи ладьи, вмещавшие не более 2 чeлoвек - и то 4 штуки. Вызвали желающих переправляться первыми.

Охотников среди разведчиков-каспийцев было немало. Выбрали 8 человек - и послали на ту сторону. Переправились они - и засели на песчаной отмели, по колено в воде. Лодки вернулись назад. Так как в лодках можно было переправлять только по одному человеку, было решено ждать плот. Последний прибыл на рассвете. Течение сильное, трещат выстрелы, а начинать переправу поздно. Тем более, что при таком течении управлять плотом было невозможно, а слишком плотный огонь гарантировал большие потери.

Решено отложить переправу на следующую ночь.

Рассвет. Уже виден на той стороне небольшой окоп на песчаной отмели. У берега, недалеко от него, качаются две лодки. Один из разведчиков садится в лодку. Треск выстрелов со стороны противника учащается: «…храбрец гребет, вот он уже на середине реки - огонь усиливается. Вдруг сразу как-то откинулся назад разведчик, весла выпали из его рук и поплыла лодка вдоль по Висле. Через час снова такая же картина. На той стороне, отделенной от нас широкой Вислой, остались четыре человека. Силен их дух: лучше смерть, но не плен - решили они: так и не смогли австрийцы их взять. А в тот же день прибило в соседнем полку к берегу две лодки с трупами их товарищей, презревших опасность, решившихся днем поехать назад за патронами. Мир праху этих героев! Слава о них живет в полку, имена их вдохновляют славных Каспийцев на новые подвиги, мы же можем лишь удивляться беззаветной храбрости наших защитников, верить в их силу, верить в то, что немало их на Руси».

Днем саперы не теряли времени: так как больших плотов отправлять нельзя, было решено строить малые плоты – на 3 - 4 человек каждый. Таких плотов заготовлено за день 30 штук. Работы велись за избами деревни. Собирать материал трудно - каждого, кого видел противник, осыпал дождь пуль. К вечеру работы закончены.

Плоты потащили к берегу, и противник всполошился: засвистели пули, сильно мешая переправе. Разметало плотики по реке, немного их достигло того берега, много людей погибло. Не могли собраться вместе все переправившиеся - пришлось им засесть на том берегу отдельными группами. Таким образом удалось переправить только полроты – но они потревожили врага, заставив израсходовать последние подкрепления. А верстах в пяти выше по течению у колонии Калишаны самарцы не зевали. Ночью, снарядив большой баркас, поместили туда около ста человек и поплыли на неприятельский берег. Без шума высадились десантники и начали закрепляться, послав баркас за подкреплением. За ночь переправилось незаметно для противника две с половиной роты. При первых лучах солнца самарцы увидели: вправо дремлет полевой караул врага человек в 50. Застава была взята: часть переколота, часть оказалась в плену.

Из Каспийского полка саперы выдвинулись к самарцам. Добыли еще один баркас - переправа пошла вдвое скорее. Уже переправлен весь 147-й пехотный Самарский полк. К следующему дню переправили часть каспийцев, которых успели снять с прежней позиции. Противник мешает переправе, обстреливая место посадки и часть реки тяжелой артиллерией.

Тормозится переправа.

Переправа на пароме

Наконец, батальон Россова, пришедший из Лопутно и переправившийся на ту сторону, берет высоту, откуда противник наблюдал переправу. Враг становится слепым, его огонь затихает и вскоре прекращается. Переправа идет без помех. На смену уставшему взводу сапер прибывает вторая саперная рота из деревни Валовице - где переправу уже прекратили.

Таким образом боролись русские части не только с противником, но и с широкой быстроводной Вислой - и преодолели все препятствия. Враг был сбит - и дивизия докатилась до Кракова.

Только сменен взвод сапер 3-й роты в колонии Калишаны, как посылают их на берег Сана, где собралась вся 3-я рота. Прибыли в 23-ю дивизию - там снова нужна переправа. Рота Куронена была занята у деревни Брандвице на берегу той же реки. По обоим берегам Сана тянулись высокие насыпные валы, предохраняющие поля от розливов этой капризной реки, вздувающейся от дождей. Деревня Брандвице была расположена за валом.

2,5 батальонам соседней дивизии удалось в этом месте переправиться через реку. Дошли они до вала, закрепились на нем - но все попытки продвинуться вперед не увенчались успехом. Сильные подкрепления противника перешли в наступление - но не могли они побороть сопротивление русских войск. Железный полукруг сковал их движения - и все контратаки отбиты. Но положение русских батальонов - отчаянное. Связь с берегом, налаженная при помощи парома на канате, нарушилась (канат оказался перебит). Жестокий огонь мешал ремонту, запасы патронов иссякли, продовольствия мало. Уже около суток они отрезаны – и было необходимо как-нибудь наладить связь.

Молодой сапер-подпоручик Р. М. Политковский решился выполнить эту задачу. Надо преодолеть реку - и протянуть новый канат. Течение сильное (может снести к противнику), но район прикрыт стрелками от огня противника. С тремя саперами идет Р. М. Политковский к реке, садится в лодку и приказывает грести против течения. Противник его заметил, огонь усиливается – подпоручик ранен в ногу, но продолжает делать дело. С неимоверным усилием перетаскивают саперы канат через Сан. Связь восстановлена.

Был ранен еще один офицер-сапер 1-й роты. Рота заготавливала материал для будущего моста. Поручик А. Г. Березин производил рекогносцировку реки – и ему пришлось высовываться из-за вала. Тут его и подцепила вражеская шрапнель, пробив руку около плеча.

Березин Александр Георгиевич

Ниже по течению приказано переправляться беломорцам - надо отвлечь противника, не дать послать подкрепление к Брандвице. К беломорцам подошла полурота третьей саперной роты под командой капитана М. Г. Житкова, с младшим офицером штабс-капитаном Л. Л. Малевановым. Днем саперы делают из бревен плоты и из досок - лодки. Когда стемнело, подвезли все это к валу у деревни Кемпа.

На неприятельском берегу сидят тирольские стрелки - отлично стреляет австрийская гвардия: «Если днем высунешься - получишь пулю в лоб. Ночью обстрел не прекращается: на каждый шум, на каждый огонек сейчас же отвечают они пулей. Наша артиллерия открыла огонь. Разрыв за разрывом ярко сверкал в воздухе. Вой шрапнели и взрывы гранат заглушали шум перетаскивания плавучих средств и посадки».

Саперы на работе

Пока тащили из деревни понтоны, лодки и плоты, саперы успели сделать просеку в кустах, растущих на берегу. Переправляющиеся засели. Русская артиллерия перенесла огонь дальше. В первом понтоне отправились штабс-капитан Малеванов и беломорец-подпоручик Гибер. Всего было посажено около ста человек. Как только отвалили от берега, начался беспорядочный огонь австрийцев по реке - пули летели по всем направлениям, начались потери. Только один понтон с офицерами мог достичь противоположного берега. Прямо к берегу подъехать он не мог, попал на мель. Гибер спрыгнул в воду, за ним последовали его подчиненные - и эта кучка людей, человек пятнадцать, бросилась на берег, захватила двух неприятельских часовых и начала закрепляться.

Штабс-капитан Малеванов поехал назад - за подкреплениями. Но пуля попадает в плечо рулевому Грамотынь; пришлось офицеру стать рулевым. Огонь усиливался, разрывные пули щелкали о берег. Лодки начали тонуть – и еле успели вернуться назад. Сильное течение отнесло плоты - и они не смогли достичь неприятельского берега. Во втором понтоне было ранено три сапера из пяти - и ему пришлось вернуться (оставшиеся двое сапер не могли справиться с течением). Опять для ускорения переправы протянули канат, но из-за огня переправа замедляется, саперы и пехота несут большие потери. Разрывные пули выворачивали куски железа из понтонов, становилось все труднее и труднее заделывать пробоины.

Один понтон затонул - с трудом удалось снять с него раненых.

Тяжело саперам. Некоторые из них имели по 4 раны, и ни одного переезда не обходилось без потерь. Все плотнее огонь.

Фронтовик вспоминал: «Подошел понтон к нашему берегу, снимают раненых, в это время, тихо покачиваясь, уплывает он на середину реки. Не успел еще командир сказать слово, как бросается сапер старший унтер-офицер Малин в воду за ним. Течение его сносит, одежда намокает, тянет вниз; с большим трудом поймал он понтон и привел к берегу. Не задумался Малин, холодная вода не испугала его. Какой позор, если бы переправа прекратилась из-за того, что, снимая убитых и раненых, прозевали понтон. Этого он допустить не мог: огонь все усиливается, но переправу продолжать надо, нельзя оставлять на произвол судьбы товарищей. Уже происходит замена сапер в понтоне пехотой. «Эх, ребята, перебьют нас тут всех», слышится чей-то возглас; «может и перебьют», отвечает сапер Курочкин, «но значит так надо, раз начальство нас посылает», и понтон отправляется на тот берег. Чуть светает; на блестящем фоне реки еле заметен понтон, но противник сосредоточивает по нем огонь. Вдруг несчастье - разрывная пуля попадает в канат и перебивает его. Поплыл понтон по течению, с трудом вылавливает один сапер канат воды и тянет понтон назад к своим. Из 20 человек в нем все убиты или ранены, кроме него. Только сняли раненых, потонул последний понтон. Среди погибших сапер Курочкин».

Испытание понтонного моста

За ночь удалось переправить около 80 человек. О силе огня можно судить по тому факту, что впоследствии, когда через 4 дня подняли понтоны со дна Сана, в одном из полупонтонов насчитали 95 пробоин. Потери сапер были тяжелыми: 4 бойца убито, 14 ранено. Разрывные пули дали себя знать: 2 сапер, раненых в ноги с раздроблением костей, оказались калеками – и потеряли по ноге. Убитого разрывной пулей в лицо сапера товарищи даже не смогли узнать - до того он был обезображен (его узнали по записной книжке).

Эти переправы увенчались успехом – и русские войска от Вислы дошли до Кракова. Самоотверженно и доблестно работали русские саперы.

Красной нитью в этих событиях отметился обычай 18-го саперного батальона: где опасно - там должен быть офицер. И из 9 офицеров, работавших на участке, 1 был убит и 5 ранено. Кавалерами ордена Святого Георгия стали 3 офицера.