Моонзундская операция 1917 г. Ч. 2. Подвиг и трагедия Морских Сил Рижского залива

Мы ранее рассмотрели 1-й этап Моонзундской операции - с 29 сентября по 1 октября 1917 г. (Моонзундская операция 1917 г. Ч. 1. На пути кайзеровской армады).

2-го октября операция продолжилась.

Линкор «Гражданин», участник Моонзундской операции 1917 г. Отчет о действиях Морских сил Рижского залива 29 сентября – 7 октября 1917 г. Морская историческая комиссия. Федеральная архивная служба России РГАВМФ. - СПб., 1998.

Линкор «Гражданин» выдвинулся к Церелю для того чтобы помочь батарее или, при невозможности ее удержания, способствовать уничтожению орудий, но смог лишь наблюдать гибель батареи. Линкор и эсминцы забрали часть матросов и солдат из гарнизона острова. В этот день был окончательно потерян Эзель, а остатки 107-й пехотной дивизии окружены немцами. Германский источник засвидетельствовал: «Около 15 час. сдались в плен командир 107-й русской пехотной дивизии с двумя бригадными командирами и командирами 426-го и 472-го полков, а также несколько артиллерийских батарей. Начальник штаба дивизии с прочими офицерами напрасно пытался уйти в южном направлении, чтобы затем спастись на судах. На многих участках довольно обширного поля боя противник понес значительные потери. На одном только месте лежало 100 трупов убитых, а в одной из деревень, например, было обнаружено 400 раненых. Победителю досталась богатая добыча».

На Кассарском плесе русские и германские эсминцы вели артиллерийский бой. Германский эсминец V 98 подорвался на мине - взрывом ему оторвало 13 метров носовой оконечности. Пытаясь обойти заграждение, два эсминца выскочили на мель, при этом один из них получил настолько серьёзные повреждения, что вышел из строя.

Немцы, овладев Кассарским плесом, начали высадку на остров Даго.

3-го октября в Рижский залив вошла эскадра вице-адмирала П. фон Бенке (линейные корабли «Кениг» и «Кронпринц», легкие крейсера «Кольберг», «Страсбург» и «Аугсбург», 17 эскадренных миноносцев и др.).

Германские тральщики завершили расчистку фарватера в Рижском заливе, куда и вошли линкоры и легкие крейсера под охраной двух полуфлотилий эсминцев. Противоминную оборону дредноутов обеспечивали 16 тральщиков 2-й флотилии искателей мин, 2 прорывателя минных заграждений и плавбазы тральщиков с катерами-тральщиками на борту.

День завершился отходом русской эскадры.

На Кассарском плесе русские эсминцы вновь вели перестрелку с противником. На Мооне продолжали держаться бойцы Ревельского ударного батальона.

Боец Ревельского ударного батальона смерти. Christian Orther M. Sturmtruppen. Wien, Austria. 2005.

4-го октября бой продолжился на рейде Куйваста.

Около 10 часов русские корабли открыли интенсивную стрельбу по тральщикам, накрыв их третьим залпом. Документ засвидетельствовал: «Когда [германские] тральщики подошли на расстояние много меньше 100 кабельтовых, по ним был открыт энергичный огонь с наших судов и Моонской батареи, но несмотря на это, они упорно продвигались вперед, и только в 11 часов после потопления одного из миноносцев (виден был взрыв) и большего подбития другого, они, закрывшись дымовой завесой, начали отходить полным ходом и вскоре вышли из сферы нашего огня. Этот взрыв, полагаю, побудил и линейные корабли повернуть к S. В 11 часов 10 минут с расстояния около 130 кабельтовых неприятель прекратил огонь по нашим кораблям. Моонская батарея также сильно была обстреляна. По донесению командира линейного корабля «Слава» один тральщик был им утоплен, другой подбит.

Вообще наша стрельба была хороша, надо полагать, сделала много повреждений на неприятельских тральщиках и миноносцах. В 11 часов 20 минут [я] поднял сигнал «Адмирал изъявляет свое удовольствие за отличную стрельбу».

Германские дредноуты, двигаясь за тральщиками, перешли на восточный фарватер, и вскоре после полудня «Кёниг» открыл огонь по «Славе», а «Кронпринц» - по «Гражданину». Завязался бой линкоров. Участник боя, находившийся в составе экипажа «Славы», вспоминал: «Обходя корабль …. я заметил, к большему удовольствию, что команда сразу подтянулась и преобразилась; распущенность, порожденная «завоеваниями» революции, которая до этого чувствовалась в выражениях лиц и манерах довольно многих из нее, — совершенно исчезла; матросы перестали смотреть исподлобья на офицеров; глаза их прояснились и снова выражали полное доверие к начальству, но, увы, в них уже не замечалось былого, дореволюционного задора, удали, радостного волнения и уверенности».

Уже в ходе боя в 11.45. на линкоре «Слава» из-за неисправности подачи боеприпасов вышли из строя орудия носовой башни главного калибра, и командир корабля принял решение развернуть его кормой вперёд, чтобы ввести в бой орудия кормовой башни главного калибра.

В 12.25. «Слава» получил три подводных попадания ниже броневого пояса и принял 1130 тонн забортной воды, осадка корабля увеличилась, появился крен на левый борт в 4-5 градусов.

Участник боя писал: «Там начался пожар, и сквозь дым я видел много тяжело раненных матросов и трупы убитых. … Снаряды разворотили трапы батарейной и церковной палуб, шахты погребов мелкой артиллерии и повредили вентиляторные шахты носовой кочегарки… Когда я принимал меры к тушению пожаров … мне доложили из машинного отделения о том, что … туда попал третий снаряд ниже ватерлинии.

Едва я хотел разобраться в характере этой подводной пробоины, мне доложили о другой подводной пробоине в отсеке носовых 12-дюймовых погребов. Корабль в это время быстро накренился на левый борт».

Командир приказал открыть кингстоны и затопить коридоры правого борта, в результате чего крен уменьшился, но осадка корабля увеличилась ещё больше. В 12.39. линкор получил еще два попадания.

2 снаряда попали в «Гражданин», был поврежден и крейсер «Баян».

Но бой был небезуспешен и для русских кораблей. По свидетельству очевидца: «Незадолго до прекращения огня наши кормовые 12-дюймовые орудия дали попадание в головной дредноут (12 час. 39 мин.), от которого в носовой части его поднялся пожар. Благодаря этому наши корабли вышли из сферы огня противника на дистанции меньше предельной…».

Из-за серьёзных повреждений (всего в ходе боя линкор получил 8 попаданий тяжелых снарядов) «Слава» приобрел большую осадку, исключавшую проход фарватером Моонзунда. Начальник Морских сил Рижского залива, принимая решение отступить на север, приказал взорвать «Славу», затопив её на фарватере, и направил эсминцы для снятия экипажа. И «в 1 час 58 мин. пополудни, над кормовыми 12-дюймовыми погребами «Славы» поднялся высоко вверх столб густого дыма -… раздался оглушительный взрыв, после которого начался пожар. Затем последовали еще два взрыва, сопровождавшиеся усилением пожара; после третьего взрыва оторвалась корма. Молча, охваченные скорбью, смотрели мы на дорогую нам «Славу», которая, как родное любимое существо, была близка тем из нас, кто долго плавал на ней и, принимая участие во всех ее боевых операциях…».

Линкор «Слава», затопленный после боя 4. 10. 1917. Германский военный архив.

Потери в людях во время этого боя: на «Славе пострадало 15 человек; на «Гражданине» - 5 раненых (из них один скончался); на «Баяне» - 2 убитых, 3 скончались от ран и 3 были легко ранены.

Русская эскадра ушла на север. Немецкий флот не смог её преследовать.

В этот день подорвался на минах немецкий эсминец S 64.

Германский эсминец S 64, погибший в ходе Моонзундской операции. Трубицын С. Б. Эскадренные миноносцы и миноносцы Германии (1871-1918 гг.). Спб., 2000.

Связь с героическим гарнизоном Моона прервалась – русское командование начало принимать меры по эвакуации остатков оборонявшихся частей.

Немцы начали высаживаться на остров Даго.

В этот день противником был открыт Моонзунд

5-го октября немцы овладели островом Моон – но кораблям Балтийского флота удалось эвакуировать часть ударного батальона.

Канонерские лодки вели бой с германскими миноносцами.

Видя неблагоприятное развитие оперативной обстановки, то, что сопротивление русских войск носит очаговый характер, а корабельный состав Морских сил Рижского залива ослаблен потерями, 6-го октября командование Балтийского флота с согласия Центробалта эвакуировало острова.

7-го октября немцы захватили остров Даго («Было взято только 750 чел. пленных, но зато было захвачено много трофейного имущества и богатые запасы, особенно на суконной фабрике в Кертель»), 8-го высадились на Вердере, а 9-го захватили Шильдау.

Главная трагедия русских войск в Моонзундской операции была в характерном для 1917 году дисбалансе между усилившейся техникой ведения войны и падением духа и дисциплины морально разлагающейся армии. Как отметил А. фон Чишвиц: «В 1917 г. русскими были осуществлены серьезные оборонительные мероприятия. Пролив Моонзунд был настолько углублен, что он стал доступен для линейных кораблей. Минные заграждения были усовершенствованы и усилены; количество их было увеличено до небывалых размеров. Но главную гордость представляла Церельская батарея, имевшая на своем вооружении орудия дальнобойностью в 28,8 км… Русские были уверены, что, обладая столь мощными оборонительными средствами, они будут в состоянии отразить атаки немцев, особенно после того, как германские суда после прорыва в 1915 г. через Ирбенский пролив снова были вынуждены уйти из Рижского залива и в 1916 г. ограничивались только демонстративными действиями».

Г. К. Граф следующим образом сформулировал итоги Моонзундской операции, очевидные для русского офицерства: «Так кончилась эпопея упорной защиты Рижского залива и Моонзунда, длившаяся целых три года. Все труды, все жертвы, положенные на это дело, пошли прахом; все было потеряно из-за предательства и трусости гарнизонов островов и команд батарей. Конечно, нельзя всецело винить в этом только серую массу солдат и матросов, в которую в самый решительный момент войны были брошены лозунги о мире и тем самым преднамеренно подорваны дисциплина и авторитет офицеров. Главная вина лежит не на них, а на тех февральских заговорщиках и деятелях революционного подполья, которые своим переворотом толкнули Россию на путь позора и гибели...

Никогда бы неприятелю не удалось так легко овладеть Рижским заливом и Моонзундом, если бы не революция. Благодаря мероприятиям императорского правительства, его оборона в 1917 году становилась действительно грозной.

Так, весной могла уже действовать начатая постройкой в ноябре 1916 года 12-дюймовая батарея у Цереля, а две легких - были совершенно готовы. На Мооне и Вердере батареи были закончены еще раньше. С прорытием Моонзундского канала до 30 футов в залив беспрепятственно вводились все крейсера, «Цесаревич» и «Слава». В этом году он был бы доведен до 40 футов глубины, а тогда в Рижский залив в любое время можно было ввести «Андрея Первозванного», «Императора Павла I» и даже дредноуты. К этому следует еще добавить, что в строй вошли все новые миноносцы и подводные лодки, которые, базируясь на Рижский залив, значительно усиливали его оборону. Хорошо обученный, прошедший через ряд непрерывных боев личный состав кораблей и опытная прислуга батарей, которые были до революции, не будь ее, тоже являлись бы гарантией должного отпора противнику. Только наступивший развал довел оборону залива до такого жалкого состояния, что неприятелю не надо было ни умения, ни особого геройства, чтобы его занять. Одного его вида было достаточно, чтобы деморализованные сухопутные части немедленно впадали в панику и сдавались без сопротивления. Что же касается флота, то и на его относительную боеспособность положиться было нельзя».

Офицер линкора «Слава» К. И. Мазуренко писал: «…в душе ощущалось презрение и кипела злоба к тем безвольным и жалким людям, которые, находясь у власти после мартовского переворота, вели Россию к крушению и позору - и ослабили ее духовную мощь и способность защиты от внешнего врага. Им обязана «Слава» своим преждевременным и ненужным концом.

Немцы, воспользовавшись смутой в России и упадком ее духовной мощи, посмели войти в Рижский залив и завладеть им теперь, когда материальные боевые средства обороны его стали вполне грозными и во много раз превосходили те, какими мы располагали в 1915 году. Тогда значительно сильнее нас противник не имел возможности преодолеть нас и завладеть заливом, так как наши ничтожные силы были спаяны крепкой дисциплиной, здоровым духом, сознанием долга перед Царем и Отечеством и блестящей организованностью».

Печальный финал

Вместе с тем в ряде случаев имел место героизм и самопожертвование русских офицеров, солдат и матросов (команды некоторых кораблей, знаменитая батарея 12-дюймовок № 43 на мысе Церель, бойцы батальона смерти капитана 2-го ранга П. О. Шишко на Мооне и др.).

Так, бойцы батальона смерти (Ревельский ударный батальон) капитана 2-го ранга П. О. Шишко (около 600 человек) были одними из немногих упорных защитников русских позиций в ходе Моонзундской операции. С 1-го октября они обороняли дамбу между о. Эзель и Моон, прибыв уже в ходе боев из Ревеля. Русский документ отмечал, что: «оборона дамбы легла исключительно на десант, так как приходившие роты Данковского полка при первых выстрелах противника уходили обратно, оставляя все». Батальон даже пытался наступать под сильным артиллерийским огнем противника. Германский источник так характеризовал этот бой: «Русские стремились во что бы то ни стало проложить себе дорогу через дамбу... И без того тяжелое положение усложнялось еще больше по мере того, как противник подходил все ближе и ближе, ведя одновременно наступление с о. Моон через дамбу в тыл отряду Винтерфельда (бойцы 2-го самокатного батальона и пулеметного взвода 18-й штурмовой роты немцев – А.О.). Пуская в ход ручные гранаты, все же удавалось отбивать противника, правда, с самых близких дистанций… Когда еще в довершение всего начал чувствоваться недостаток в патронах, капитан фон Винтерфельд был вынужден принять тягостное решение очистить предмостную позицию». В этом бою наблюдалась крайне редкая для Первой мировой войны картина - германские штурмовики столкнулись с русскими ударниками.

Германская штурмовая рота. Thomas Wictor. German Assault Troops of World War I. Shiffer Military History, 2012.

Сами германцы считали этот момент одним из наиболее кризисных в сухопутной составляющей операции «Альбион». Русские ударники успешно форсировали дамбу и заняли эзельское предмостное укрепление, но в дальнейшем были вынуждены отойти на Моон (т. к. не были поддержаны пехотой, к тому же их обстреливали с моря германские миноносцы). Впоследствии, ведя оборонительный бой, батальон на заключительном этапе операции сражался в условиях отсутствия связи с командованием, понес значительные потери. Была осуществлена специальная операция силами Балтийского флота, имевшая целью эвакуацию оставшихся защитников Моона. Причем, батальон смерти держался у пристани, окруженный цепями противника, сам П. О. Шишко отказался сесть в шлюпку, решив оставить остров последним, был ранен и попал в плен. При расследовании причин неудачи операции, выяснилось, что когда гарнизон островов в основном сдался в плен – держались только роты батальона смерти. Эвакуировано из состава батальона 20 офицеров и около 400 нижних чинов, хотя германцы и утверждали о пленении всего батальона на Мооне.

М. К. Бахирев отмечал: «Бой «Храброго» 1 октября и некоторые …. факты проявленного мужества показывают, что личный состав не совсем еще забыл традиции Русского флота, и … много было случаев, где была проявлена высокая воинская доблесть отдельными лицами…».

В ходе Моонзундской операции русские войска потеряли 20 тыс. человек пленными, 140 орудий, 130 пулеметов, 15 минометов, 10 самолетов, 2 бронеавтомобиля. Героически погибли линейный корабль «Слава» и эсминец «Гром» (но стоит помнить, что «Слава» была уничтожена собственным экипажем ввиду невозможности провести линкор через недостаточно глубокий фарватер). Усилить корабельную группировку другими линейными кораблями либо отвести ее в тыл не представлялось возможным, так как работы по углублению Моонзундского канала были прекращены в 1917 г.

В ходе операции германский флот потерял 26 боевых и вспомогательных кораблей и судов – или 20% корабельной группировки на начало сражения, 25 кораблей получили повреждения, русскими было сбито 5 самолетов, погибло около 400 солдат десанта и моряков.

По германским данным динамика потерь следующая.

Подорвались на минах и получили повреждения линкоры «Байерн», «Гроссер Курфюрст» и «Маркграф», 3 миноносца (Т 85, V 98, V 111), тральщик М 75, 3 транспорта («Корсика», «Сангара», «Марта»), база тральщиков. От артиллерийского огня был поврежден тральщик «Кладов», значительное число мелких кораблей также было повреждено.

Погибли: на минах 8 миноносцев, 4 тральщика и от артиллерийского огня 3 миноносца и 2 тральщика. Были потоплены и мелкие и вспомогательные суда (санитарный транспорт, глиссеры, катера и пр.) [Чишвиц фон. Указ. соч. С. 176-177.]. В германской военной истории потери в рамках Моонзундской операции учитываются за более широкий промежуток времени – включая подготовительный этап и неделю после ее завершения (когда многие корабли гибли от мин, выставленных в ее ходе). Учитывая, что германцы – активная сторона событий, последуем их примеру.

Потери противника в боевом корабельном составе выглядят следующим образом.

Т 54, миноносец - 23. 09. 1917., подрыв на мине, погибло 7 человек;

М 31, тральщик - 25. 09. 1917., подрыв на мине, погибло 2 человека;

Миноносец типа «S» «Дельфин» - 1. 10. 1917., подрыв на мине, погибло 22 человека;

Миноносец типа «S» «Альтаир» - 1. 10. 1917., подрыв на мине, погибло 10 человек;

Т 56, миноносец - 3. 10. 1917., погиб от артогня, выбросившись на берег;

S 64, эсминец - 4. 10. 1917., подрыв на мине, погибло 6 человек;

Т 66, миноносец - 5. 10. 1917., погиб на минах в Рижском заливе;

Т 54, миноносец - 6. 10. 1917., подрыв на мине;

Роланд III, тральщик - 8. 10. 1917., подрыв на мине, погибло 7 человек;

Миноносец типа «S» «Гутгейль» - 9. 10. 1917., подрыв на мине;

Миноносец типа S «Глукштадт» 9. 10. 1917., выбросился на берег;

F 3, тральщик - 11. 10. 1917., подрыв на мине;

А 32, миноносец - 12. 10. 1917., подрыв на мине;

«Тараск», тральщик - 13. 10. 1917., опрокинулся и затонул;

Миноносец типа S «Кибвайдер» 13. 10. 1917., выбросился на берег;

Т 65, миноносец - 13. 10. 1917., подрыв на мине;

М 68, тральщик - 16. 10. 1917., подрыв на мине, погиб 1 человек;

«Вине», тральщик - 17. 10. 1917., расстрелян, затонул.

Интересно отметить некоторые особенности потерь противника, противостоящего русскому флоту. Германские линкоры – новейший «Байерн», а также «Гроссер Курфюрст» и «Маркграф» были достаточно серьезно повреждены, подорвавшись на русских минах. Линейный крейсер «Мольтке» также получил повреждения: 29-го сентября русская батарея на мысе Хундава накрыла его третьим залпом.

Моонзундская операция привела к гибели 11 миноносцев и эсминцев и 6 тральщиков. Это составило 20% всех потерь немцев на Балтике в годы Первой мировой войны, в то же время – это самые крупные потери противника в одной операции. Именно в результате высоких потерь германское командование отказалось от плана прорыва флота в Финский залив. Здесь необходимо отметить, что в кампании 1917 г. германский флот понес наибольшие потери именно в боях с русским флотом.

Рижская и Моонзундская операции оттянули на себя значительное количество сил и средств противника (особенно военно-морских, среди которых были новейшие корабли, получившие повреждения в ходе боев). Учитывая то обстоятельство, что операция «Альбион» не была доведена германцами до конца именно вследствие неожиданно высоких потерь, некоторыми историками Моонзундское сражение даже квалифицировалось как последняя победа русского флота [Дюпюи, Э. Р. Всемирная история войн. Харперовская энциклопедия военной истории. Кн. 3. СПб. М., 2000. С. 899].

Тактически в Моонзундском сражении решающую роль сыграл прорыв германских эсминцев через Соэлозунд на Кассарский плес. Германский источник отметил: «…на Кассарском плесе русские очутились в неблагоприятном положении вследствие того, что упустили целый ряд мероприятий. Кроме того, здесь сыграло роль и их недостаточное упорство». О том, насколько важное значение придавалось противником этому элементу Моонзундской операции, свидетельствует тот факт, что для прорыва на Кассарский плес немцы назначили 17 эсминцев. Серьезными тактическими просчетами русских явились преждевременное оставление Цереля, а также уход из южной части Моонзунда.

Особенностью тактических успехов германских сухопутных войск и флота является то, что, будучи одержаны в разные дни и в различных пунктах – они сложились в единый комплекс, приведя к успешному завершению всей операции.

Операция интересна, помимо прочего, применением сторонами не только морской, но и воздушной техники. Так, уже в первый день операции, 29-го сентября, осуществляя разведку в районе Папенхольма, мичман Зайцевский был атакован четырьмя немецкими истребителями. Не имея запаса высоты для маневрирования, экипаж Зайцевского спланировал в одну из бухт, где вышел на берег, взяв с собой пулемет, и, засев за каменной оградой, отбивал атаки самолетов противника. Не выдержав пулеметного огня русских летчиков, германские самолеты скрылись. Впоследствии прибыли еще несколько самолетов противника, пытавшихся, в свою очередь, расстрелять русских летчиков на земле, но и они были отбиты.

Противник с первого дня операции осуществлял воздушную бомбардировку русских кораблей и артиллерийских позиций. Так, 2-го октября неприятельские аэропланы бомбили линкор «Гражданин» - один самолет, спланировав метров до 500, пролетел над кораблем, и сбросил 10 бомб, три из которых упали почти вплотную у правого борта. Другие аэропланы пробовали атаковать парами, но удачная стрельба противоаэропланной артиллерии заставляла их держаться на почтительном расстоянии от корабля. 4-го октября: «В 9 часов 30 минут был налет на рейд Куйваст четырех больших неприятельских гидропланов, бросавших бомбы преимущественно на пристань и Моонские батареи. Разрывы бомб были очень велики, давали много черного дыма и обладали, видимо, большой разрушительной силой». Г. К. Граф вспоминал: «Одновременно с неприятельскими кораблями над Куйвастом появилась целая туча аэропланов, которые забросали бомбами рейд и пристань. Всюду стояли огромные столбы дыма и воды».

Безнаказанно это противнику не проходило. 2-го октября был сбит первый германский самолет. Особенно отличился летчик Сафронов. 3-го октября он сбил германский самолет над Куйвастом, а 4-го октября, атакуя германские бомбардировщики, наносившие удар по русским кораблям, вновь сбил один из них. В этот же день зенитчики выходившего из боя линкора «Слава» и сопровождавшего его эсминца «Финн» сбили по самолету противника. Соответственно, 4-го октября немцы потеряли в небе нал Моонзундом 3 своих самолета.

Также особый колорит Моонзундской операции придает противостояние элитных ударных частей противоборствующих сторон, вступивших в непосредственный боевой контакт. С русской стороны – это Ревельский ударный батальон капитана 2-го ранга П. О. Шишко, с германской - 10-й штурмовой батальон майора Слуйтера.

29 сентября штурмовая рота из состава последнего высадилась в бухте Тагалахт (высажена 2 миноносцами на обоих берегах бухты, причем на восточном берету высадка производилась под огнем двух русских пулеметов). Рота двинулась к Нинаст и Хундсорт и овладела двумя (120-мм и 152-мм) батареями - орудийные расчеты батарей были полностью захвачены в плен.

18-я штурмовая рота батальона вела бои за предмостное укрепления дамбы между островами Эзель и Моон. Как раз в этом бою германские штурмовики и столкнулись с русскими бойцами Ревельского ударного батальона. Бой показал равные боевые качества противников. Так, атака 18-й штурмовой роты в бою 1-го октября успеха не имела: «Капитан Винтерфельд решил выдвинуть возможно дальше на юг, в направлении на Тюрна, 18-ю штурмовую роту, которая была в полдень задержана в качестве резерва у Оррисар. В дальнейшем он рассчитывал …овладеть предмостной позицией. Однако атака успеха не имела. Рота, обстреливаемая пулеметным огнем противника, подошла только на 600 м к перелеску и залегла». Бои за дамбу – для германского десанта самый напряженный эпизод Моонзундской операции.

Солдат германских штурмовых частей. Открытка времен войны.

18-я штурмовая рота участвовала и в заключительном наступлении на о. Моон. В ночь на 5-е октября она должна была переправиться на остров при содействии 2-го батальона 138-го пехотного полка. В сумерки взвод штурмовой роты и пулеметный взвод начали переправу, но залегли перед дамбой, попав под пулеметный огонь противника. Лишь после отхода русских штурмовая рота энергично преследовала противника и заняла предмостную позицию между Линует и Наузе (были захвачены 2 орудия, обгоревший бронеавтомобиль и 1 пулемет).

В боях за дамбу участвовали и русские бронеавтомобили. Германский источник свидетельствует: «…русские перешли в атаку, и броневые автомобили двигались по направлению от предмостной позиции к Оррисар. Проехавший еще дальше вперед на автомобиле, помощник командира минометной роты доложил, что, ввиду участия на стороне противника броневых автомобилей, удерживать дольше позицию не представляется возможным, если не последует артиллерийской поддержки. Выдвинутая вперед галопом 6-я батарея заняла позицию в Оррисарском парке и очень быстро своим огнем заставила отойти броневые автомобили».

Обращает на себя внимание пассивность русского морского и особенно сухопутного командования. Оно нерешительно использовало имеющиеся силы и средства, не пыталось массировать свои ресурсы для решения важнейших задач. Ход операции изобилует упущенными тактическими возможностями со стороны русского армейского и морского руководства. Отчасти это объясняется апатией, затронувшей часть русского офицерства и генералитета как последствием революционных событий.

Оценивая итоги Моонзундской операции, следует отметить, что успех с германской стороны проявился лишь в вытеснении русских в Финский залив. Фактически были заняты острова Эзель, Даго, Моон, германский флот прорвался в Рижский залив, а русские оставили Моонзундский архипелаг.

Операция интересна своим масштабом и характером театра военных действий. Он представлял собой островной район с узкими фарватерами, усложненными широким использованием обороняющейся стороной минных заграждений, частично защищенных береговыми батареями. Площадь района операции составляла около 3,8 тыс. квадратных миль.

Эпизод операции. Германский дредноут и зависший над ним дирижабль.

Ни одна из морских операций Первой мировой войны, направленных против побережья, не проводилась на такой большой площади и при столь сложном характере прибрежного района. Моонзундская операция интересна и стратегической важностью своего объекта. Уступая в этом отношении Дарданелльской операции, Моонзундская также являлась операцией большого стратегического значения, т. к. ее успешный исход: 1) обеспечивал германскому флоту абсолютное владение Рижском заливом, 2) открывал правый (приморский) фланг русского сухопутного фронта, 3) плацдарм стратегического развертывания Балтийского флота отодвигался до рубежа Центральной позиции, 4) в распоряжение немцев переходила отличная оперативная база перед самым устьем Финского залива. Соответственно, успех Моонзудской операции изменил стратегическую ситуацию на Балтийском море. Начальник Полевого Генерального штаба Германии генерал пехоты П. Гинденбург отмечал: «Операция против Эзеля является единственной совершенно удавшейся совместной операцией армии и флота».

Следует отметить, что ни в одной из комбинированных операций войны (в т. ч. Дарданелльской) на стороне атакующего не участвовало такое значительное количество военно-морских сил и средств. Соответственно, перевес в ресурсах над обороняющимся (вооруженные силы которого к тому же находились на стадии распада) никогда еще не был столь значителен. Однако он не принес противнику ожидаемого результата.

Русский флот ушел в Финский залив, закрыв германским кораблям путь на восток. Хотя сопротивление русских войск было слабым, возможности оставленных позиций далеко себя не исчерпали. Тем не менее, Рижская и Моонзундская операции были последним вкладом гибнущей русской армии в общесоюзное дело, финальными ударами по врагу. В последний раз были оттянуты живые силы и техника врага, нанесены потери противнику, в чем очередная заслуга русских вооруженных сил перед своими союзниками.

И это происходило, по словам Э. Людендорфа, в один из самых напряженных периодов мировой войны.

Источники

Отчет о действиях Морских сил Рижского залива 29 сентября – 7 октября 1917 г. Морская историческая комиссия. Федеральная архивная служба России РГАВМФ. - СПб., 1998; Гинденбург П. Воспоминания. - Пг., 1922; Граф Г. К. На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию. - СПб.: «Гангут», 1997; Шеер Р. Германский флот в мировую войну - М.: Эксмо - Изографус, 2002; Людендорф Э. фон. Мои воспоминания о войне 1914 - 1918 гг. - М. – Мн.: Аст-Харвест, 2005.

Некоторая литература

Военно-Морская Комиссия по исследованию и использованию опыта войны 1914 - 1918 гг. на море. Сб. № 1, 2. - Пг., 1920, 1922; Мозер О. фон. Краткий стратегический обзор мировой войны 1914 - 1918 годов. - М.: Высший военный редакционный совет, 1923; Зайончковский А. М. Мировая война. Общий стратегический очерк. - М.: Воениздат, 1924; Сакович А. Десантная операция. М.-Л., 1926; Петров М. Морская оборона берегов в опыте последних войн России. Л., 1927; Коссинский А. М. Моонзундская операция Балтийского флота 1917 года. - Л.: Изд. В.-Морской Академии РККА, 1928; Жерве Б. Б. Десантная операция (оперативно-тактический очерк). Л., 1931; Новосильцев П. В. Как флоты помогают армия? Пг., 1929; Павлович Н. Б. Морские десанты. М., 1935; И. Т. Захват германцами островов в Рижском заливе осенью 1917 г. (перевод с английского) // Военно-исторический бюллетень. - 1936. - № 2; Чишвиц А. фон. Захват балтийских островов Германией в 1917 г. - М.: Воениздат, 1937; Пузыревский К. П. Повреждение кораблей от артиллерии и борьба за живучесть (по материалам мировой империалистической войны 1914-1918 гг.). Л., 1940; Пухов А. С. Моонзундское сражение. - Л.: Лениздат, 1957; Матвеев А. И. В боях за Моонзунд. - М.: Воениздат, 1957; Кавтарадзе А. Г. Рижская операция 1917 года // Военно-исторический журнал. - 1967. - № 9; Солодков Н. П. Балтийский флот в войну 1914-1917 гг. // Военная быль. - 1973. - № 125; В. Б. Вооруженные силы Рижского залива перед боем на Кассарском плесе // Военная быль. - 1973. - № 125; Керсновский А. А. История Русской Армии. Тт. 3-4. - М.: «Голос», 1994; Амирханов Л. И. Морская крепость императора Петра Великого. СПб., 1995; Апальков Ю. В. Боевые корабли русского флота 08. 1914 – 10. 1917 гг. Справочник. - СПб.: Интек, 1996; Апальков Ю. В. ВМС Германии 1914-1918. Справочник по корабельному составу // Морская коллекция. - 1996. - № 3; Шишов А. А. Потери ВМФ Германии в I Мировой войне 1914-1918 гг. - Спб., 1996; Апальков Ю. В. Российский Императорский Флот 1914—1917 гг. Справочник по корабельному составу // Морская коллекция. – 1998; Дюпюи Э. Р. Всемирная история войн. Харперовская энциклопедия военной истории. Кн. 3. - СПб. - М.: Полигон-Аст, 2000; Трубицын С. Б. Эскадренные миноносцы и миноносцы Германии (1871-1918 гг.). Спб., 2000; Военно-морской энциклопедический словарь / под ред. В. И. Куроедова. - М.: Воениздат, 2003; Мелконов Ю. Батареи Моонзунда. Рига, 2003; Мельников Р. М. «Слава». Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. 1901-1917. - Спб, 2006; Кузнецов Н. А. Слава и трагедия балтийского линкора. - Москва: Вече, 2013; Histories of Two Hundred and Fifty-One Divisions of the German Army which Participated in the War (1914-1918). – Washington, 1920; Christian Orther M. Sturmtruppen. - Wien, Austria. 2005; Thomas Wictor. German Assault Troops of World War I. Shiffer Military History, 2012.

Статьи из этой серии

Моонзундская операция 1917 г. Ч. 1. На пути кайзеровской армады