Противогаз. Великое русское изобретение

После начала в конце мая 1915 г. химической войны на Русском фронте Первой мировой, уже летом появляются т. н. «защитные повязки».

Противогазная маска.

Это были повязки из марли, пропитанной гипосульфитом и глицерином. Кроме них, каждый боец имел при себе небольшую жестянку с водой для смачивания марли.

Германские газобаллонные атаки вскоре продемонстрировали недостаточность такой защиты.

Появляются маски различных образцов. Некоторые изготавливались усилиями войск.

Защитные повязки и маски в русской армии.

Изготовление противогазовых масок.

Одно из самых замечательных изобретений в годы Первой мировой, спасшее жизни тысяч русских солдат и офицеров, а также солдат и офицеров союзников – это создание угольного противогаза. Честь этого изобретения принадлежит русскому академику Н. Д. Зелинскому, который являлся учеником великого Д. И. Менделеева. Деятельность ученого была весьма разносторонней, причем сам академик, автор более чем 700 научных трудов и изобретений, расценивал создание противогаза как самое важное дело своей жизни.

Созданный им противогаз впоследствии был безвозмездно передан Николаем Вторым союзникам по Антанте. И он до сих пор спасает жизни людей.

Являясь основоположником органической химии, Н. Д. Зелинский одним из первых увидел опасность нового химического оружия. Так, в в ходе первой газовой атаки (на Ипре 22 апреля 1915 г.) было отравлено до 15-ти тыс. британских солдат (умерло 5 тыс.). А 31-го мая того же года в ходе газовой атаки у Воли Шидловской общие потери русских войск на атакованном участке фронта составили более 9 тыс. человек (в т. ч. около 1,2 тыс. человек погибло).

В июне 1915-го Н. Д. Зелинский (на тот момент он работал заведующим Центральной лабораторией минфина в Петрограде) решил в целях защиты от отравляющих газов использовать уголь. Он обнаружил, что уголь является мощным поглотительным средством. В процессе работы ученый увидел, что пористая структура человеческих легких схожа со структурой дерева. Древесный уголь имел наибольшие абсорбирующие свойства. Выбор пал на березу. Березовый уголь был превращен в уголь активированный – таким образом были многократно усилены его поглотительные свойства. В этом и заключалась суть открытия Зелинского.

Летом 1915 г. он провел опыт на самом себе: завернув платок около 50 грамм размельченного активированного березового угля, прижав платок лицу и закрыв глаза, ученый смог пробыть в отравленной хлором и фосгеном атмосфере несколько минут.

Н. Д. Зелинский.

Первые противогазы были созданы уже в августе того же года.

Столкнувшись с неприятием своего изобретения со стороны санитарного руководства русской армии (лоббировавшего антигазовые маски), Н. Д. Зелинский написал личное письмо Верховному Главнокомандующему русской Действующей армии – Императору.

3 февраля 1916 г. в Ставке Верховного Главнокомандующего по личному приказу Императора были организованы испытания всех образцов масок и противогазов – как русских, так и иностранных. К императорскому поезду был прицеплен вагон-лаборатория, заполненный отравляющими газами. На испытании присутствовал Государь.

Помощник-лаборант Н. Д. Зелинского в новом противогазе смог пробыть в хлористо-фосгенной атмосфере свыше часа (другие образцы защитных масок не выдерживали более нескольких минут). Император поблагодарил Н. Д. Зелинского, а его помощника С. С. Степанова за проявленное мужество распорядился наградить Георгиевским крестом.

Именно с благословения последнего русского Императора противогаз был внедрен в русскую армию и начал спасать жизни русских, а впоследствии советских, солдат и офицеров.

Противогаз Зелинского-Кумманта.

В течение 1916 - 1917 гг. было выпущено свыше 11 млн. противогазов Зелинского-Кумманта.

Как гласила русская инструкция времен войны «Этот противогаз предохраняет от всех неприятельских удушливых газов, как употребляемых в виде облака, так и в снарядах».

Противогаз состоял из специальной резиновой маски (она плотно обтягивала лицо и голову и была снабжена стеклами для глаз) и жестяной коробки. Коробка могла быть четырехгранной (Петроградский образец) или овальной (Московский образец – длинный; образец казенного завода - короткий). Маской служил шлем (капюшон) из очень хорошего пара-каучука, в который вставляли подбородок и лицо и затем натягивали на голову. В отверстия для глаз были вставлены стеклянные (впоследствии целлоновые) очки. Для протирания запотевших очков противогазы имели особые складки или резиновый палец. Коробка содержала обработанный специальным образом активированный уголь. Маска была наглухо соединена с коробкой - вдыхаемый бойцом воздух, проходя через коробку, обезвреживался. Коробка имела крышку – в нее, для предохранения от повреждений, вкладывалась маска. Фильтрующий патрон представлял собой прямоугольную жестянку - воздух входил через круглое отверстие в дне коробки. Поглотитель состоял из чистого древесного угля (вес в старых образцах 150, а в новых - 230 грамм). Сопротивление дыханию русских противогазов составляло 4 - 5 мм, иногда даже 3 - 4 мм, т.-е. было очень невелико. В германском патроне с малым сопротивлением дыханию оно равнялось 4,5 - 6 мм. Противогаз носился через плечо, причем отверстие снизу коробки, для предохранения от сырости, предписывалось плотно затыкать пробкой.

Протоколы испытательных комиссий отмечали простоту конструкции и дешевизну коробок противогаза.

Стадии надевания противогазовой маски – «рыльца».

Ношение и надевание противогаза Зелинского. Из листовки, прилагавшейся к первым образцам противогаза.

Насколько же союзники по Антанте в данных вопросах отстали от русских коллег, видно из того, что французы лишь в 1916 г. приступили к изучению абсорбирующей способности угля.

Офицеры и солдаты лейб-гвардии Финляндского полка в противогазах Зелинского. Зима 1916 г.

Другой тип русского противогаза, получивший меньшее распространение, назывался «противогазом Горного Института». Он был значительно хуже первого (сопротивление дыханию достигало 22 мм). А по внешнему виду отличался от противогаза Зелинского-Кумманта тем, что его патроном была овальная жестянка с плоскими краями, и что он был снабжен клапанами для дыхания. Наконец, в маску был введен мундштук (загубник) кислородного дыхательного прибора. Коробка содержала 225 - 300 грамм смеси древесного угля с натронной известью в пропорции 1:2 или 1:3.

Артиллеристы 1-й батареи 3-го Кавказского мортирного артдивизиона учатся пользоваться противогазами.

Газовая война на Русском фронте имела свои особенности, отличающие ее от химической борьбы на Французском фронте. О некоторых особенностях химической обороны русских войск позволяют сделать вывод два нижеприведенных боевых эпизода - и они же нам продемонстрируют навыки применения русскими войсками противогазов.

В июне 1916 г. боевые позиции у мест Сморгонь (ныне Гродненская область Беларуси) занимали части русского 26-го армейского корпуса. Главный удар в период газовой атаки пришелся на войска 64-й пехотной дивизии.

Дистанция между русскими и германскими окопами на атакованном участке фронта достигала от 300 до 1500 шагов. Уже за 2 недели до газовой атаки воздушные разведчики сообщали, что видели, как немецкие солдаты вынимали из грузовиков и перетаскивали в окопы тяжелые громоздкие предметы – снаряды либо баллоны. Спустя какое-то время артиллерийский наблюдатель засек, что после попадания русского снаряда в немецкий окоп произошел взрыв, после которого образовалось бурое облако, стелившееся по земле. Наблюдались и немецкие солдаты, бежавшие от этого места в тыл – причем несколько человек по дороге свалилось.

Все это убедило русское командование, что противник готовится к газовой атаке - были предупреждены дивизии, приняты меры к снабжению войск противогазами, заготовлены материалы для костров (наиболее эффективного, после противогаза, средства антихимической защиты), в окопах установлены кадушки с водой (в воде раствор 20-30-процентной соды), приготовлена негашеная известь.

19-го июня на фронте царила тишина. С запада тянул слабый ветер – 1 - 2 метра в секунду. Возвратившиеся с разведки, работ и нарядов бойцы не успели лечь спать - в 3 часа 15 минут началась атака противника. В преддверии газовой атаки германская артиллерия открыла интенсивный огонь химическими снарядами – по окопам, ходам сообщения, батареям и тылам. В короткое время он приобрел мощь ураганного огня.

Через несколько минут от р. Гервятки, ст. Сморгонь, д. д. Нароты и Лычники немцами было выпущено первое газовое облако. Газопуск сопровождался сильным шипением из баллонов.

Русские сигнальщики заиграли на рожках положенные в таких случаях сигналы, а бойцы, надевая противогазы, бросились разжигать перед окопами костры. По облаку был открыт огонь из всех видов оружия. Но отсыревшие после дождя костры не хотели гореть.

Вслед за облаком начала наступать германская пехота – немцы в противогазах, подойдя к русским позициям, кричали: «Рус, атака».

В одной руке германские солдаты держали винтовки, а в другой – дубины с большими набалдашниками, утыканными острыми шипами – для добивания отравленных.

Но у проволочного заграждения немцы попали под сильный огонь и бежали в свои окопы.

После того как была отбита первая атака, многие русские солдаты сняли противогазы – в противогазах Зелинского-Кумманта было трудно дышать, а противогазы «новейших» образцов высохли и требовали увлажнения. Многие подумали, что атака завершилась.

В этот момент немцы выпустили второе газовое облако – более густое, молочно-голубоватого цвета. Облако имело высоту более 8 метров и захватывало фронт до 5 км.

За газовым облаком двигалась дымовая завеса, а за ней наступали 4 линии цепей германской пехоты.

Пехотная атака была более мощной, чем в первом случае, но и она была отражена дружным винтовочным, артиллерийским и, особенно, пулеметным огнем русских частей.

Газовая атака, длившаяся 1,5 часа, завершилась. Газы проникли вглубь русской обороны и причинили большие потери. Всего в 3 дивизиях 26-го армейского корпуса (64-й, 65-й, 84-й пехотных) было отравлено 45 офицеров (из них 5 умерло) и 2505 унтер-офицеров и солдат (из них умерло 429 человек). Особенно пострадал 254-й пехотный Николаевский полк, потерявший 1606 человек (в т. ч. 25%, т. е. 412 человек, умершими). Погибло и много артиллерийских лошадей.

Несмотря на своевременность предупреждения об атаке, наличие всех необходимых средств борьбы с газами, потери были значительными. Материалами комиссии по итогам отражения данной газовой атаки они были объяснены: 1) тем что корпус впервые в своей истории отражал газовую атаку противника; 2) атаке предшествовал мощный артиллерийский огонь противника, отвлекший внимание от газопуска и нанесший повреждения оборонительной инфраструктуре; 3) газовая атака осуществлялась в 2 этапа – и многие русские солдаты после первого ее этапа сняли маски; 4) от усиленных передвижений и стрельбы, тем более летом, маски быстро сохли; 5) особенно большие потери понесли офицеры, унтер-офицеры, телефонисты и связисты – чтобы отдавать и слышать распоряжения они были вынуждены снять маски, совершив тем самым подвиг. Погибли в полном составе химическая команда корпуса, а также санитарная часть – решая присущие им задачи, эти подразделения не думали о личной безопасности.

Из противогазов лучшими оказались противогазы Зелинского-Кумманта – 526 человек, их использовавшие, уцелели почти все. Значительно хуже показали себя маски «нового образца» с бутылкой (713 единиц), «новейшего образца» (3901 единица) и Горного института (остальные).

Необходимо отметить, что, несмотря на тяжелые потери, русские войска (в отличие от своих союзников на Французском фронте) как правило не давали немцам возможности эксплуатировать результаты газовых атак и добиваться ощутимых тактических результатов.

Отражение газовой атаки у Сморгони, 19 июня 1916 г. Бойцы в противогазах, один из них как антихимическое средство использует факел.

25 сентября 1916 г. германские войска осуществили газовую атаку на расположенный в Икскюльском предмостном укреплении (плацдарме) 173-й пехотный Каменецкий полк.

На полковом боевом участке находились 2 батальона, в полковом резерве - один батальон, расположенный в землянках внутри каменоломен вдоль западного берега р. Двины. Передовые позиции на плацдарме занимали три заставы (сила каждой – от 24 до 48 человек) на удалении 35 - 150 шагов от окопов противника. Заставы имели телефонную связь с батальонами и полком, в каждой заставе и роте были газовые секреты, имевшие специальную задачу - своевременно обнаружить газовую атаку противника. Сигнал о начале газовой атаки - красная ракета.

Личный состав дивизии (44-й пехотной), в которую входил полк, в июне 1916 г. был ознакомлен с боевыми свойствами отравляющих веществ. Бойцы прошли процедуру окуривания, прослушали лекции профессора Лаврова. Разведчики, унтер-офицеры и офицеры были снабжены противогазами Зелинского-Кумманта, нижние чины - марлевыми масками № 4 (с 2 марлевыми вкладышами - против хлора и синильной кислоты); незначительное количество рядовых также имело противогазы.

В 4 часа 25 минут 25 сентября в штаб 173-го пехотного Каменецкого полка пришло первое сообщение о газовой атаке германцев. Перед атакой солдаты передового эшелона слышали в немецких окопах возню, разговор и какое-то резкое шипение. Как только запах газа стал наполнять окоп, бойцы стали надевать маски. Один из них, рядовой Китаев, не надев маски, бросился по ходу сообщения, наполненному газами, к телефону - и сообщил в штаб полка об атаке. Затем он обессилел, упал и умер. Так как бойцы заставы надевали маски, находясь в газовой волне, то почти все они погибли или оказались тяжело отравленными.

На правом фланге позиции штабс-капитан Разумов и поручик Яновский, вышедшие на разведку и находившиеся у проволочных заграждений противника, заметили необычайную суету около неприятельских окопов: германцы устанавливали газовые баллоны. Офицеры-разведчики вместе с солдатами бросились к своим окопам, чтобы предупредить остальных об опасности. Поручик Яновский, почувствовав резкий запах отравляющих веществ, приказал пустить красную ракету и бросился по ходу сообщения, уже наполненному газами, к своей землянке - за маской. Около землянки поручик почувствовал, что теряет силы. Он выбрался из хода сообщения, полежал на свежем воздухе и вновь вернулся в окоп – и так несколько раз.

Подразделения полка начали принимать меры к отражению газовой атаки - всюду загорелись костры. Ситуацию осложнял предрассветный час – большинство солдат крепко спали. Когда людей будили, многие надевали маски уже находясь под воздействием газовой волны. Многие бойцы, не имея при себе масок, увеличивали суету, не находя их в темноте и забыв, куда спрятали (таких было большинство); у некоторых не было масок. Вся эта суета происходила под воздействием отравляющих веществ - газ быстро заполнял низменности, т. е. прежде всего окопы. Маски надевались кое-как, должным образом не пригонялись; были случаи разрывов, особенно противогазов. Маски № 4 не были рассчитаны на противодействие фосгену – а его германцы и применили.

На передовых позициях ситуация усложнялась необходимостью отражать пехотную атаку противника – бойцы были вынуждены стоять с винтовками в наполненных газами окопах. Но и в данной ситуации солдаты и офицеры вели себя доблестно, проявляя храбрость и самопожертвование. Атака германской пехоты (силой до 2 батальонов) была отбита - преимущественно, пулеметным и артиллерийским огнем.

В это время пошли вторая и третьи газовые волны, за которыми следовало новое наступление пехоты. Оно также было отбито заранее пристрелянными пулеметами и полевой артиллерией.

Достигнув русских позиций, бесцветный газ разливался по окопам и ходам сообщения - более или менее безопасные зоны образовались около костров, оказавшихся наилучшим антигазовым средством. Те, кто стоял близко у костров, избежали отравления. Например, командир полка, который снял маску, чтобы иметь возможность отдавать распоряжения по телефону, приказал развести небольшой костер у себя в землянке и у входа в нее. В результате, у него обнаружились лишь легкие признаки отравления.

В целом, все, кто, оставаясь спокойным, принял хотя бы какие-нибудь защитные меры - обмотал голову мокрым полотенцем, вымазанной в грязи шинелью, забрался на дерево или на возвышенное место и т. п. - уцелели. Большое влияние на эффективность принятых мер оказали условия боя: они отвлекли людей от необходимости считаться с газами и от забот о личной безопасности - необходимость отдавать распоряжения, докладывать, двигаться, заряжать винтовки и т. п. делала маски крайне обременительными. В ситуации, когда многие надышались газа еще при надевании масок, им тем более было тяжело дышать с пораженными органами дыхания.

Учитывая, что ходы сообщения и окопы были местами наибольшего скопления газов, более всего пострадали от отравляющих веществ резервные роты.

Наконец, постепенно начали сказываться последствия отравления: бойцы в большом количестве выходили из строя и, опять-таки, ходами сообщения направлялись к передовому перевязочному пункту. Многие в ходах сообщения, наполненных газами, окончательно отравлялись, теряли силы, падали и умирали, а если и добирались до перевязочного пункта, то в крайне тяжелом состоянии. В некоторых местах ходы сообщения были так завалены пострадавшими, что не было возможности пройти.

Газовая атака у Икскюля продемонстрировала тот факт, сколь большое значение имеет тактическая внезапность – особенно при применении химического оружия. И как важно своевременно применить имеющиеся меры защиты. При том, что личный состав полка был подготовлен к газовой атаке, пострадал он достаточно сильно - 811 отравленных и 272 умерших. Тем не менее, атака противника была отбита, и к изменению обстановки на фронте применение отравляющих веществ не привело. Русская тяжелая артиллерия, нанеся огневой удар после третьего газопуска, разбила несколько баллонов с отравляющими веществами.

Жертвы газовой атаки на икскюльском плацдарме 25 сентября 1916 г.

Очевидно, что успех борьбы с отравляющими веществами зависел, прежде всего, не только от достаточного снабжения частей «рациональными средствами борьбы с ними» (Корш В. Удушливые газы и борьба с ними – Военный вестник – 1922 - № 12 – С. 26), но в значительной степени также и от умелого обращения с этими средствами. Недаром в 1915 - 1916 гг. с этой целью были изданы наставления, а в части и учреждения, как фронтовые, так и запасные, командировали инструкторов для практического обучения личного состава противогазному делу.

В ожидании газовой атаки.