Авиация 10-й армии в Июльском наступлении 1917 г.

Мы ранее писали об одном из важным этапов Летнего наступления 1917 г. – наступлении 10-й армии Западного фронта (см. Артиллерийский штурм 17-го года. Часть 1. Ювелирная подготовка ; Артиллерийский штурм 17-го года. Часть 2. Долгожданный прорыв).

Общий вид одного из участков германской позиции, взятой русскими войсками; германские блиндажи, разрушенные русской артиллерией.

Теперь посмотрим на действия авиации в этих событиях.

Из жизни одного из авиаотрядов Русской армии.

Западный фронт, по плану Ставки, должен был играть в летней кампании 1917 г. второстепенную роль. Он наступал на Вильно-Молодечненском направлении, синхронизировав свой удар с большим наступлением Юго-Западного фронта.

Этот (вспомогательный) удар должна была наносить 10-я армия, усиливаемая за счет соседних армий фронта. Для атаки был намечен небольшой участок на фронте Кунава - Чухны, причем армия в качестве ближайшей задачи имела овладение участком Солы - Жуйраны - Ошмяны - Гражишки. 3-я армия, расположенная южнее, должна была в этот период всеми средствами содействовать продвижению 10-й армии, особенно на своем левом фланге. По мере продвижения 10-й армии к вышеуказанной линии, следовало развить ее наступление в общем направлении на Вильно - с целью выйти на р. Ошмяну.

Сроки наступления переносились (вследствие нежелания армии образца 1917 года наступать), пока, наконец, итоговой датой стало 6 (19) июля. Войска занимались перегруппировками, оперативной и политической подготовкой к наступлению.

Авиационные силы и средства и их действия в период подготовки к наступлению

Авиация, инженеры и артиллеристы – т. е. технические войска – были в рассматриваемый период наиболее стойким инструментом в руках командования. Они вынесли на своих плечах наиболее интенсивную работу по подготовке и поддержке Летнего наступления 1917 г.

В составе 10-й армии в это время имелось 11 авиационных отрядов (6 корпусных, 1 армейский, 1 артиллерийский и 3 истребительных).

Дислокация авиационных частей 10-й армии к июлю 1917 г.

Так как из всех отрядов наиболее слабым по количеству самолетов и летчиков являлся 10-й армейский (включившийся в боевую работу только в конце операции), то в качестве армейского отряда был задействован 18-й корпусной. 7-й Сибирский корпусной отряд (в резерве армии) находился в стадии формирования - и его участие в подготовке к предстоящей операции вылилось лишь в несколько боевых полетов. Остальные авиаотряды армии находились в более - менее удовлетворительном состоянии - и несли интенсивную боевую службу по самому разнообразному спектру задач.

Во всех отрядах в начале операции числился в общей сложности 61 самолет при 59 летчиках и 36 наблюдателях.

Участие авиации в подготовке к операции выразилось, естественно, прежде всего в проведении авиаразведки.

Отряды, обслуживающие корпуса и штаб армии, вели систематическую разведку тыла противника – ежедневно поставляя о нем ценные сведения. Русская оперативно-тактическая авиаразведка не пропустила ни одного сколько-нибудь значительного передвижения войск противника на фронте армии, подробно информируя командование о боевой деятельности в ближайшем неприятельском тылу. Так, например, была своевременно установлена усилившаяся интенсивность неприятельских железных дорог на участке 10-й армии. Позднее был обнаружен подход больших пехотных колонн - по шоссейным и грунтовым дорогам. И т. д.

Дальняя (стратегическая) разведка, вследствие недостатка в армейских разведчиках, проводилась периодически и только на некоторых направлениях. Выполнялась она в период подготовки операции преимущественно на самолетах 18-го корпусного и, частично, 7-го Сибирского отрядов. К началу же операции дальняя авиаразведка была поручена самолетам боевой истребительной группы.

Фотографирование позиций производилось обычно не реже чем 2 раза в месяц (за исключением участка атаки, который фотографировался еженедельно - с высоты 1500 - 2500 м). К началу операции были сфотографированы почти полностью 1-я и 2-я линии германских позиций, а также наиболее важные тыловые пункты (железнодорожные станции Солы, Вильно и Войляны), узкоколейки и новые дороги.

Фотоснимки немедленно посылались в штабы и инспекторам артиллерии корпусов; негативы же отправлялись в фотолабораторию 10-го авиадивизиона, где с них печатались снимки для штаба армии (наиболее ценные), фотограмметрической части инспектора артиллерии армии и для воинских частей первой линии. Авиадивизион еще в мае разослал в штабы войск передовых линий аэрофотоснимки противостоящих им участков фронта противника. В ответ некоторые части стали «забрасывать» авиаторов просьбами сфотографировать для них те или иные участки фронта.

Благодаря обилию аэрофотоснимков, лица, ведающие этими вопросами в штабах частей и учреждений, научились самостоятельно дешифровать такие фотографии. Только при наличии каких-либо неясностей приходилось исправлять их с помощью повторной аэрофотосъемки или воздушной разведки (как это случилось с обширной сетью узкоколеек в тылу противника).

Т. о., к началу операции войска и штабы имели фотоснимки и подробные карты и схемы с точным нанесением на них всех фортификационных сооружений противника и пр. заслуживающих внимания объектов. Германские офицеры, взятые позднее в плен, удивлялись точности деталей, нанесенных на русские карты - на основании воздушной разведки и аэрофотоснимков.

Корректирование было осуществлено артиллерийскими отделениями (фактически всеми самолетами) отрядов, приданных к ударным корпусам. Главная работа выпала на долю 1-го Сибирского отряда, на участке которого, в центре предполагаемого удара, находилась контрбатарейная группа, состоящая из 9 тяжелых и мортирных батарей, разбитых на 2 подгруппы.

К началу операции 1-м Сибирским, Гренадерским и 34-м авиаотрядами была окончена пристрелка по всем обнаруженным батареям и закончена карта артиллерийских позиций противника. Пристрелка несколько раз проверялась летчиками-наблюдателями отрядов и командиром одной из контрбатарейных подгрупп, неоднократно летавшим для поверки пристрелки, а такжe для стрельбы на поражение.

Столь удачная совместная работа летчиков и артиллеристов стала результатом хорошо налаженной связи между родами войск, их взаимопонимания и удачного руководства со стороны начальника вышеуказанной подгруппы. В каждом авиаотряде имелись офицер, заведующий разведкой и старший артиллерийский летчик-наблюдатель. Последний подчинялся инспектору артиллерии данного корпуса, получая от последнего все директивы, поддерживая с ним ежедневную связь - по телефону и лично. Отряды были соединены телефоном с соответствующими батареями, стоящими на позиции (также через инспектора артиллерии корпуса).

На основании сведений, ежедневно поступавших от воздухоплавательных частей, артиллерийских и пехотных разведчиков, а также данных воздушного наблюдения авиационных отрядов, в штабе армии составлялись карты действующих батарей противника. Этими картами и пользовались при корректировании стрельбы русской артиллерии.

Следует выделить и боевые действия, проведенные самолетами армии в период подготовки операции.

В июне состоялось несколько бомбардировочных полетов – объектами бомбовых ударов выбирались, преимущественно, продовольственные и артиллерийские склады врага. Большинство этих бомбардировок было проведено весьма успешно. Так, например, 3-го июня в склады у д. Базары (в 9 км севернее м. Крево) были сброшены зажигательные бомбы, вызвавшие большой пожар; в тот же день летчик Гренадерского отряда также вызвал пожары - бомбами, сброшенными в д. Мысса (севернее м. Крево). И т. д. Причем последняя бомбардировка была произведена с самолета, подбитого неприятельской артиллерией - и планирующего с остановившимся мотором в расположение русских войск. 4-го июня были сброшены бомбы (вызвавшие 9 пожаров) в дер. Годутишки. И т. д.

Работа истребителей 3-й Боевой Авиационной Группы (БАГ; в которую свели 3 истребительных отряда) заключалась, главным образом, в барраже над линией фронта и в дежурстве отдельных самолетов на аэродроме (для вылета «по требованию»). Впоследствии, когда глубокие полеты русских разведчиков, вследствие сильного противодействия неприятельской авиации, сделались крайне рискованными, истребителям было поручено прикрытие своих самолетов. По приказу командира дивизиона, каждый разведчик сопровождался 2 - 3 самолетами БАГ (что вскоре измотало личный состав и машины группы).

Несмотря на качественное и количественное превосходство неприятельской истребительной авиации, летчики боевой группы первыми атаковали неприятельские самолеты и сплошь да рядом вынуждали их к бегству. Но происшедшие в этот период многочисленные воздушные бои не дали русским пилотам ни одной победы – напротив, было потеряно несколько смелых летчиков, а самолеты неизменно возвращались домой с многочисленными пробоинами.

Всего же в период подготовки операции самолетами 10-й армии было совершено 535 боевых полетов, а в боях с неприятелем отряды армии потеряли 13 летчиков и наблюдателей. Противник лишился только одного самолета (сбитого зенитной артиллерией) и одного привязного аэростата, сожженного тремя ракетами (из шести, выпущенных летчиком Гренадерского отряда).

Авиация Июльском наступлении

Как отмечалось выше, наступление, после серии переносов, было намечено на 6-е июля. Но, вследствие неготовности войск, оно еще раз было отложено - на 9-е июля.

6-го июля началась артиллерийская подготовка.

Утром этого дня все корпусные отряды, обслуживающие контрбатарейную группу, получили приказ: непрерывно отправлять самолеты на линию фронта - для контроля артиллерийской стрельбы и фиксирования ее результатов. 1-й Сибирский и Гренадерский авиаотряды сразу же приступили к этой работе - тем более, что погода весьма благоприятствовала. 34-й же отряд, приданный третьему ударному корпусу (38-му), вследствие внезапного сдвига последнего на север (в преддверии операции), оторвался от своей артиллерии. Это обстоятельство, а также то, что 2 наблюдателя, проведшие всю пристрелку артиллерии 38-го корпуса, были эвакуированы в госпиталь, а 2 летчика и 1 наблюдатель уехали на авиационный съезд, - не могло не отразиться на работе отряда. Оставшиеся чины отряда растерялись – и в полной мере не смогли выполнить задачи. Пришлось прикомандировать из соседнего авиаотряда одного летчика - который, впрочем, был почти сразу же сбит противником.

Артиллерийская подготовка проводилась по следующей схеме.

Для всех радиостанций артиллерийских подгрупп был установлен общий позывной сигнал - меняющийся ежедневно. Самолеты вели наблюдение за артиллерийской стрельбой фактически непрерывно, вылетая один за другим через каждые 2 часа; о всех замеченных во время пристрелки посторонних целях (подход резервов, запряжек и пр.) немедленно сообщалось на батареи, которые сразу реагировали на эти обстоятельства.

В течение всей артиллерийской подготовки (6, 7, 8 и 9 июля) было обнаружено 6 новых батарей противника и 5 перемещений старых. Все новые батареи были пристреляны одновременно со старыми. 11-го июля были обстреляны подходившие резервы противника. Несмотря на плохую погоду, летчики провели контроль стрельбы - летая на незначительной высоте.

В первый же день операции, после артиллерийской подготовки, часть разрушенных позиций была сфотографирована, и аэрофотоснимки дали наглядное представление о результатах артогня. На участке противника против ударных корпусов окопы были сильно деформированы, и во многих местах обнаружены широкие проходы в проволочных заграждениях.

Артиллерия противника во время русской артподготовки и после ее завершения стреляла мало и вяло - подавленная верно прокорректированным огнем артиллеристов 10-й армии. О каждой начавшей стрелять батарее противника самолеты немедленно давали информацию своей артиллерии - которая сразу же реагировала огнем, в большинстве случаев вынуждая оппонента прекратить стрельбу.

Таким образом, артиллерийская подготовка, с помощью грамотного применения авиации, была проведена блестяще. Наступила очередь пехоты, которая, казалось, могла голыми руками взять подавленного огнем противника (численно многократно уступавшего наступающим - ведь на 19-верстном участке 184 батальонам и 900 орудиям русских он мог противопоставить лишь 17 батальонов и 300 орудий).

Артиллерийский наблюдательный пункт.

«За три года войны - говорил главнокомандующий армиями Западного фронта генерал-лейтенант А. И. Деникин на историческом совещании 16 июля 1917 г. в Ставке - я не видел такой чудной работы артиллерии. Дух войск стал подниматься. Даже пехота, предъявляющая повышенные требования к артиллерии, осталась удовлетворенной. В 38-м корпусе пехота даже отказалась от дальнейшего продолжения артиллерийской подготовки, считая ее совершенно выполненной».

Захваченные германские 2-ярусные землянки.

Но, тем не менее, прекрасно подготовленная с технической стороны операция была сорвана.

Части сначала смело двинулись было в атаку, прошли церемониальным маршем 2 - 3 линии окопов противника, побывали (даже) на батареях – и …. вернулись в свои окопы, захватив прицелы неприятельских орудий.

Наступление почти сразу захлебнулось, и уже директивой от 10-го июля Западному фронту приказывалось перейти к обороне - вследствие развала войск 10-й армии и катастрофических событий на Юго-Западном фронте. Позднее, после нескольких неопределенных телеграмм-приказаний Ставки (неудавшихся атак не повторять, а развивать только вполне удавшиеся, и то лишь до овладения первым хорошим рубежом) наступление армии окончательно приостановилось. В дальнейшем 10-я армия полностью отказалась от наступления - и все внимание командования было обращено на сохранение окончательно разваливающихся войск.

Несмотря на неудавшуюся операцию, авиационные части продолжали упорно и методично вести обычную боевую работу - но уже без той интенсивности, с которой они действовали в период, предшествовавший операции. К 10 - 12 июля армейские самолеты совершенно выдохлись - и дальняя разведка стала делом трудновыполнимым и рискованным. На совещании командиров отрядов (в авиадивизионе), выяснилось, что поддержать ежедневную систематическую разведку лишь средствами разведывательных частей - дивизиону было не по силам. В то же время у противника против участка армии имелось два железнодорожных пути с разгрузочными станциями, за которыми было крайне важно установить тщательное наблюдение именно в эти решающие дни (Молодечно – Вильно и Вильно - Молодечно). Поэтому было решено дальнюю разведку временно возложить на 3-ю БАГ, самолетам которой было вверено наблюдение за вышеуказанными путями.

Кроме того, вследствие отсутствия истребителей в 21-м и 34-м отрядах, штабы обслуживаемых ими корпусов отказались отпускать своих разведчиков в боевые полеты без охраны - таким образом, были лишены воздушной разведки два корпуса (один из которых являлся ударным). Пришлось прикомандировать к этим отрядам по два истребителя из той же боевой группы. В итоге, корпуса вновь получили возможность «видеть», но боевая группа, и без того перегруженная и своей, и посторонней работой, была крайне ослаблена.

Т. к. помимо разведки, непосредственно производимой истребительной группой, она продолжала высылать по несколько самолетов для сопровождении корпусных разведчиков (как мы отметили выше), усиление истребительной авиации противника крайне осложнило положение 3-й БАГ. Ее самолеты были вынуждены ходить на разведку группой из 5 - 7 единиц, в то время, как каждого разведчика сопровождали не менее 3 истребителей.

Барраж и дежурство на аэродроме в дни реализации операции почти не применялись: первый – т. к. одновременный полет на разведку 5 - 7 самолетов отвлекал от линии фронта большое количество неприятельских истребителей, устремлявшихся в свой тыл для перехвата группы воздушного наблюдения; второе - по причине малочисленности русских истребителей, а также отдаленности аэродрома группы от линии фронта (более 40 км), что делало совершенно бесцельным вылет самолетов по требованию войсковых частей и штабов.

Во время операции на фронте армии произошло много воздушных боев - причем, были отмечены лихие атаки русскими истребителями неприятельских самолетов (которые зачастую уходили, не принимая боя). Несмотря на это, полноценных воздушных побед (за исключением одной, предположительной, отмеченной ниже), у русских летчиков не было. Но были потери в самолетах и личном составе. Выручала зенитная артиллерия, сбившая 3 самолета противника (2 упали в расположении русских войск, а 3-й - за окопами противника).

В ходе операции и сразу после ее завершения самолетами корпусных отрядов было совершено несколько бомбометаний. Особо следует отметить бомбовый удар 19-го июля - ставший заключительным аккордом операции.

Налет был организован командиром авиадивизиона - и в нем участвовало 24 самолета. Объектом для бомбометания стала железнодорожная станция Войгяны, где имелись большие разгрузочные сооружения и различные склады. За неделю до налета было созвано совещание командиров отрядов, на котором обсуждались детали предстоящего налета. Час и место сбора самолетов были назначены командиром дивизиона накануне вылета.

19-го июля между 4.30 и 5 часами все самолеты-бомбардировщики (Вуазены и Фарсали) собрались над госп. дв. Малиновщизна. Машины были разбиты на 2 группы – которые, одна за другой, направились в тыл противника. Над позициями к ним присоединились 11 самолетов-истребителей – идя выше бомбардировщиков на 400 – 500 м, они сопровождали авиагруппу.

При подходе к цели были встречены 2 самолета противника - один из которых немедленно спикировал на свой аэродром у ст. Войгяны, а другой вступил в бой с самолетом 18-го отряда (и, будучи, по-видимому, сбит, долго падал).

Несмотря на сильный огонь артиллерии противника, ударные самолеты сбросили на ст. Войгяны 60 бомб весом более 500 кг и благополучно вернулись на свои аэродромы. Истребители, ушедшие последними, видели несколько пожаров, вызванных этой бомбежкой.

О действиях авиации противника

Несмотря на то, что наземные силы противника значительно уступали 10-й армии, авиации у него оказалось более чем достаточно.

Уже в самом начале подготовки наступления, когда русские самолеты проявляли повышенную активность, противник немедленно усилил свою авиацию истребительными авиачастями - и в короткий срок создал такое соотношение сил, при котором боевая работа русских самолетов стала весьма затруднительной.

Противник также начал проявлять активность - действуя в русском тылу. Так, он усилил воздушную разведку (совершая на участке армии до 10 и более полетов ежедневно), а в ответ на русские бомбометания организовал несколько бомбардировочных налетов - небольшими группами самолетов на важные тыловые пункты. Наконец, важным аспектом стала охота на русские самолеты – корректировщики.

Во время артподготовки самолеты противника также старались активно помешать действиям корректировщиков – но, благодаря упорству последних, работа была завершена.

В ходе наступления и сразу после его завершения истребители противника проявили большую активность на всем фронте армии. Атаки в воздухе приняли массовый характер - и почти ни один полет не обходился без воздушного боя. Именно поэтому командование 10-й армии было вынуждено отправлять воздушных разведчиков под усиленной охраной - трех и более истребителей.

В конце июля противник предпринял несколько бомбардировочных налетов - не имевших значительных последствий. Лишь за период 27 июля – 3 августа им было совершено 7 налетов (преимущественно на станции Молодечно, Синявка и на д. Новоселки; в ночь на 29-е июля, во время ночной бомбардировки, из пулемета был обстрелян поезд, шедший на Вилейку).

Результат столь активных действий истребителей противника – потеря авиацией 10-й армии 8 самолетов и привязного аэростата.

В итоге

Авиацией 10-й армии была выполнена большая и исключительно ценная работа - несмотря на то, что русские самолеты количественно и качественно значительно уступали авиации противника. Из 11 авиаотрядов на участке армии, фактически работало 8 (7-й Сибирский отряд почти все время находился в армейском резерве; 50-й отряд прибыл в середине операции и должен был усилить Гренадерский, обслуживавший артиллерию 1-го Сибирского корпуса; слабый 10-й армейский отряд почти все время бездействовал - выполнив несколько полетов лишь в конце операции).

Самолеты, находившиеся на вооружении авиаотрядов армии (преимущественно Вуазены, Фарманы, Ньюпоры) по своим тактико-техническим характеристикам значительно уступали австро-германским машинам (особенно в скорости и вооружении).

Это обстоятельство и стало одной из основных причин того, что, несмотря на инициативность в воздушных атаках (в большинстве случаев исходивших от русских летчиков), ни одной победы в воздухе авиаторы 10-й армии не имели. Атакованные самолеты противника обычно уклонялись от боя и, пользуясь преимуществом в скорости, благополучно уходили.

Сказалось на работе авиации армии и отсутствие запасных самолетов. Серьезная убыль самолетного парка изо дня в день ослабляла боевую мощь авиачастей – и это при отсутствии пополнений.

Но, несмотря на все сложности и проблемы, авиация 10-й армии не только не снижала темп боевой работы, но и в некоторые периоды напрягала свои силы до такой степени, что начинала доминировать над противником. Так было, например, в самом начале операции - когда работа русских самолетов протекала, преимущественно, на участке ударных корпусов и под охраной барражирующих истребителей.

Лишь когда район действий воздушных разведчиков расширился, выйдя за рамки Либаво-Роменской и Бологое-Седлецкой железных дорог, а авиация противника получила значительные подкрепления, противник стал резко доминировать в воздухе над районом наступления 10-й армии.

Всего же в период от начала подготовки к Июльской операции и по 1 августа 1917 г. авиачасти армии совершили 916 самолето-вылетов, а максимальное количество полетов совершенных за день (5-е июля), достигло внушительной, для своего времени, цифры 82.