Мост боевого содружества

Осенние операции кампании 1915 года имели важнейшее значение для всего Юго-Западного фронта. Они позволили стабилизировать Русский фронт в Галиции после Великого отступления. Австрийские войска и германская Южная армия потерпели поражения и перешли к обороне. И важное место среди этих событий имела Чарторийская операция. Что мы знаем об этой победной операции и о мосту через реку Стырь, сыгравшему такую важную роль?

Войска 8-й армии Юго-Западного фронта в сентябре добились ощутимых успехов, взяв 5 октября 1915 г. город Чарторийск. Одним из результатов этой замечательной операции стал разгром германской 1-й пехотной дивизии (было захвачено много пленных – 8500 человек, не считая раненых, в том числе почти целиком попал в плен полк Кронпринца германского), захват 30 орудий (в их числе гаубичная батарея в полном составе) и большого количества пулеметов. Германцы были вынуждены перебросить в полосу наступления 8-й армии значительное количество войск с других направлений.

Чарторийская победа

Шло страшное время Первой мировой войны - уже 5 месяцев продолжалось наступление германо-австрийцев на истощенную русскую армию (летом 1915 г. ей крайне не хватало артиллерийских снарядов, да и винтовок стало не хватать - во многих частях, особенно на Юго-Западном фронте - до 50%). Противник за лето 1915 г. отбил обратно русские завоевания кампании 1914 г. (Восточную Пруссию и Галицию) и занял несколько русских губерний.

Но в сентябре наступление противника внезапно остановилось – русскими была одержана крупная стратегическая победа в Виленской операции и сорвано последнее в этой войне стратегической наступление врага – германский Генштаб назвал этот срыв «судьбоносным» для исхода всей войны. И русское командование в последних числах сентября - в начале октября на различных участках фронта перешло в короткие, но энергичные наступления.

Так и в районе местечка Чарторийск трем русским корпусам было приказано форсировать реку Стырь и отбросить противника на запад.

Ключевую роль в этих боях сыграл 40-й армейский корпус. Он состоял из прекрасных дивизий, но штаб соединения был только что сформирован, а приданный ему саперный батальон даже не успел закончить формирование - причем телеграфная рота не имела нужного количества телеграфного кабеля. Это обстоятельство и привело, с одной стороны, к борьбе за мост у дер. Новоселки, а с другой, как это ни странно, помогло его удержать.

Чарторийская операция 4 - 5 октября принесла полную победу - Стырь была форсирована, Чарторийск и Новоселки захвачены. Корпус захватил более 4000 пленных (в том числе упомянутый германский 1-й гренадерский Кронпринца полк - почти полностью, с 22 офицерами). На 6-е октября был отдан приказ о преследовании, и штаб корпуса предполагал перейти в Новоселки.

Партия пленных германцев.

Но, когда штаб корпуса сообщил в штаб 8-й армии, что он выступает к Новоселкам и телеграфная связь со штабом армии (находившимся в г. Ровно) прекратится из-за отсутствия в телеграфной роте запаса кабеля, то командующий армией категорически запретил удаляться от налаженной телеграфной линии. Причем штаб армии помочь с доставкой столь необходимого провода не мог – и запрос был сделан в штаб фронта, находившийся в Житомире.

В итоге штаб 40-го корпуса остался на хуторах, среди бесконечных, частично заболоченных, лесов (южная часть Полесья). В 20 километрах впереди лежала непроходимая вброд река Стырь, а за ней еще в 30 километрах были сосредоточены в лесах обе дивизии корпуса. Сведений от них штаб соединения не имел - в эту осеннюю пору, под мелким осенним дождем, по лесным дорожкам и болотам ни автомобили, ни мотоциклы не проходили.

Время шло. Приходили сведения, доставленные конными вестовыми. Передовые части 4-й Стрелковой дивизии вышли на большую дорогу Колки-Маневичи и захватили там германскую полевую почтовую контору. Но где штабы дивизий - было неизвестно. Пришла телеграмма из штаба фронта: к 40-му корпусу спешно отправлено отдельное кабельное телеграфное отделение. Оно будет перевезено по железной дороге из Житомира на ст. Полицы и оттуда пройдет пешком 25 км - к «мосту у деревни Новоселки». Так этот мост впервые оказался занесенным на скрижали военной истории.

Вскоре штаб армии уведомил, что соседние с 40-м корпуса «не смогли продвинуться вперед», то есть тыловой район дивизий 40-го корпуса на целых 30 км в глубину был открыт для ударов противника - и с юга, и с севера. Где именно находятся штабы дивизий, корпусному штабу было неведомо, да если и было бы известно, то на доставку распоряжений гонцами потребовалось бы минимум 5 - 6 часов - и только через мост у дер. Новоселки.

Мост

Что же это был за мост?

В глубокой низине, на окраине дремучего леса, на грязной и частично заболоченной лесной проселочной дороге находился мост через Стырь – на сваях, длинный и узкий. Противник, отходя, этот мост сжег: из воды торчали только обгорелые сваи. Русские стрелки, тем не менее, еще 4-го октября, пользуясь этими сваями, совершили переправу и овладели Новоселками: кое-как они перекрыли эти сваи и перевели по этому подобию моста часть обозов и артиллерии 4-й Стрелковой дивизии.

6-го октября корпусной инженер подполковник Митропольский со взводом сапер, возглавляемых юным прапорщиком (почти все офицеры только что сформированного саперного батальона за несколько дней до этого были произведены в прапорщики, окончив ускоренный курс Инженерного училища - им было в большинстве по 17 - 18 лет) перестраивал это подобие моста - единственную переправу на коммуникациях ушедшей на запад знаменитой 4-й Стрелковой («Железной») дивизии. К темноте мост должен был быть закончен.

После 15 часов от соседей слева поступили новые сведения: противник на их фронте передвигается на север - на деревню Комарово, где находится часть обозов 4-й дивизии и, может быть, и к мосту у дер. Новоселки.

Угроза потери этого моста влекла угрозу окружения 4-й дивизии, возглавляемой в то время генерал-майором А. И. Деникиным. Вчерашняя победа могла обратиться в катастрофу.

И командир корпуса генерал-лейтенант С. А. Воронин решил послать и. д. штаб-офицера для поручений при штабе 40-го армейского корпуса Генерального штаба капитана Б. Н. Сергеевского разыскать штабы дивизий и предупредить об угрозе их тылу - мосту у дер. Новоселки.

Конвойная сотня корпуса (6-я отдельная сотня Сибирского казачьего войска) почти вся ушла на сопровождение 4000 пленных. При комкоре оставалось всего лишь 6 казаков. Двое из них поехали с посланцем штаба корпуса. Соседний корпус выделил эскадрон улан - для помощи в решении такой ответственной задачи.

Капитан с сопровождающими его казаками проехали уже около 20 км в наступающих сумерках под октябрьским дождем, как повстречавшиеся обозные сообщили, что противник приближается к мосту.

Вдруг впереди загремел беглый огонь по крайней мере 200 винтовок, а затем он оборвался и по лесу понеслось могучее русское «ура!»... Что бы это могло быть? Через 2 - 3 минуты все стихло.

Произошло следующее.

Подполковник Митропольский с саперами попытались наладить оборону моста, и саперный прапорщик начал формировать отряд из всех тех, кто был под рукой - саперов, обозных нестроевых, казаков из обоза казачьей бригады и артиллеристов отошедшего за мост взвода горного артиллерийского парка (эти артиллеристы были вооружены короткими карабинами без штыков).

Но большая колонна австрийцев двигалась со стороны дер. Комарова - и обстановка у моста казалось безнадежной: 70 саперов, денщиков, обозных, казаков и парковых артиллеристов вряд ли могли отбить эту атаку. И в эту трагическую минуту, при последнем свете дождливых сумерек, из леса выступила странная колонна: несколько тяжело нагруженных парных повозок, вокруг них солдаты с винтовками со штыками, а впереди - высокий офицер на породистом жеребце, обладатель большой черной бороды. Он подскакал к Митропольскому и лихо отрапортовал ему о том, что Отдельное Кабельное Телеграфное Отделение при штабе фронта прибыло в его распоряжение.

- Куда прикажете тянуть линию? - закончил он свой рапорт.

- К черту линии! - закричал Митропольский. - Неприятель подходит к мосту... Сколько у вас штыков? Есть ли патроны?!

- 62 штыка. Патроны есть. Но только - мы никогда не стреляли!..

- Ваша фамилия?

- Подпоручик князь Микеладзе.

- Примите под свою команду сапер и этих нестроевых и решительной контратакой отбросьте противника.

Ответ «Слушаю» был не только уверенный, но и радостный.

То, что затем случилось, было давней и безнадежной мечтой князя Микеладзе. Он уже давно закончил Инженерное училище, но в революцию 1905 года увлекся политикой, за что и был уволен в запас. При призыве в военное время на службу князь не имел права на производство в следующие чины, а также на назначение в строевые части. И вот уже второй год войны он налаживал в глубоком тылу телеграфные линии и мечтал о подвиге, который мог бы снять с него этот «штраф»... Но какой подвиг можно совершить при штабе фронта в районе Житомира? И вдруг - «мост у Новоселок»!

За 2 - 3 минуты у моста выстраивается «рота» в 120 штыков и «бесштыков». На полуротах – юные прапорщики (у Микеладзе был младший офицер), а впереди - ротный на кровном жеребце.

В тот момент, когда новорожденная «рота» готова была перейти мост и идти навстречу врагу, с востока послышался конский топот и к мосту широким галопом подскакал эскадрон улан 7-го уланского Ольвиопольского полка, который должен был сопровождать капитана Б. Н. Сергеевского в его поисках.

Командующий эскадроном поручик спрашивает: где капитан Генерального штаба?

- К черту Генеральный штаб! - кричит Митропольский.

- Противник подходит к мосту! Скорей спешьте ваш эскадрон и за мост, в цепь, вместе с этой ротой.

Но поручик отказался: ему ведь поручено сопровождать офицера Генерального штаба, имеющего исключительно важное поручение. Но он согласен отдать на оборону моста полуэскадрон во главе с прапорщиком. И к роте подпоручика князя Микеладзе прибавился уланский взвод - 40 спешенных улан при офицере.

Князь Микеладзе увел роту за мост и успел развернуть ее на дальней опушке. Австрийцы, действительно, «валом валили» - по дороге из Комарова, но, на свое несчастье, без должных мер охранения. Микеладзе подпустил их на 200 шагов и открыл огонь. Увидев, скорее почувствовав, что противник смешался, он остановил огонь и бросился со своей «ротой» в штыки. Успех был полный: понеся большие потери, австрийцы были отброшены. До полуночи все повторные попытки противника пробиться к мосту отражались огнем и штыками.

Тем временем капитан Генерального штаба с полуэскадроном улан встретился с бесшумным людским потоком. Это оказался 5-й стрелковый полк 2-й Стрелковой дивизии, узнавший о нападении австрийцев на мост и спешивший к Новоселкам. К полуночи он был у моста, закрепив успех его защитников.

А отстоял мост подпоручик князь Микеладзе, избавленный от груза прошлого и получивший орден Святого Владимира 4-й степени.

Мы видим, что любой солдат Русской Императорской армии, от лихого улана до тылового телеграфиста и паркового артиллериста и даже обозника всегда был готов встать под команду даже неизвестного ему офицера и исполнить свой, иногда, как было в данном случае, совершенно неожиданный долг. А офицеры действовали, несмотря на разные специальности и рода войск, слаженно и четко.

Таким образом, у моста деревни Новоселки проявилось содружество бойцов всех родов войск – и закрепило успех Чарторийской операции.