Три артиллерийских авторитета русской императорской армии

Мы назвали так статью не случайно – в ней речь пойдет о 3 выдающихся личностях, оставивших свой след в истории развития отечественной артиллерии: в технической (В. И. Рдултовский), тактической (В. Ф. Кирей) и организационной (Г. М. Шейдеман) областях.

"Отец" фугасного снаряда В. И. Рдултовский.

Владимир Иосифович Рдултовский – один из выдающихся конструкторов Российской империи и СССР, создатель взрывателей, боеприпасов и взрывных устройств. Без преувеличения – это звезда первой величины, причем мирового уровня.

В. И. Рдултовский.

Родился Владимир Иосифович в 1876 г. во Владикавказе - в семье выслужившегося из рядовых солдат штабс-капитана Кавказской армии. Отец у него умер рано (в 1888 г.) и сын, из уважения к боевым заслугам отца, был принят на казенное обеспечение в Воронежский кадетский корпус, по окончании которого (в 1893 г.) поступил в Михайловское артиллерийское училище. Михайловское артиллерийское училище - военно-учебное заведение, дававшее очень серьезную специальную подготовку. Выпускники училища отмечали, что контингент и вся обстановка училища производили впечатление храма науки, основанного на хорошо организованном управлении и дисциплине, а широкое научное (прежде всего на математической основе) образование приводило к тому, что его питомцы больше напоминали ученых, нежели легкомысленных юнкеров. В. И. Рдултовский закончил училище по первому разряду (1896 г.) и стал офицером.

После производства он некоторое время служил во 2-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригаде, а затем был принят в Михайловскую Артиллерийскую Академию, которую поручик В. И. Рдултовский закончил в 1902 г. – также по первому разряду. И за «отличные успехи в науках» был произведен в штабс-капитаны.

После окончания Академии В. И. Рдултовский занимает ряд ответственных должностей, связанных с работой Главного артиллерийского управления, разрабатывает новые образцы вооружения артиллерии, участвует в строительстве военных заводов, налаживает массовое производство боеприпасов, в которых так нуждалась русская артиллерия в Первую мировую войну, и работает в органах снабжения фронта артиллерийским вооружением. К октябрю 1917 г. Владимир Иосифович состоял в должности начальника снабжения тяжелой артиллерии, и, не прерывая своей работы, он вступил на службу в Красную армию и был утвержден в той же должности.

Владимир Иосифович активно включается в работу по перевооружению артиллерии Красной армии, вкладывая в это дело все свои знания и опыт, накопленные в предшествующий период. Одновременно с большой конструкторской и исследовательской работой он ведет преподавание в ряде высших учебных заведений. Так, с 1926 по 1929 гг. он читал Курс боеприпасов в Артиллерийской академии, был лектором и постоянным председателем Государственной экзаменационной Комиссии в Военно-механическом институте, а с 1932 г. и до конца жизни читал Курс трубок и взрывателей в Военно-Морской Академии. Дивинженер В. И. Рдултовский трудился в опытных и конструкторских бюро, был первым директором Троицкого снаряжательного завода.

За свою плодотворную деятельность, направленную на совершенствование вооружения Императорский и Красной армий Владимир Иосифович неоднократно награждался правительством. В 1915 г. полковник В. И. Рдултовский – кавалер ордена Святого Владимира 3-й степени. В 1924 г. ему была объявлена благодарность Реввоенсовета и вручена денежная награда - за отличное выполнение специального задания Правительства. В 1928 г. за свои работы он был удостоен звания заслуженного деятеля науки и техники. В 1933 г. за разработку образцов вооружения он был награжден орденом Красной Звезды, а в 1935 г. - золотыми часами от Наркома Обороны. В 1938 г. за многолетнюю службу в Красной армии правительство наградило его медалью «XX лет РККА».

Достижения В. И. Рдултовского в деле развития артиллерийской техники России были выдающимися.

Как известно, русская полевая артиллерия вступила в Русско-Японскую войну 1904 - 1905 гг., имея на вооружении лишь шрапнель - которой, в силу глубокого заблуждения, приписывались универсальные качества «единого снаряда». Первые же месяцы войны выявили неудовлетворительность такого примитивного боекомплекта, и с фронта стали поступать настойчивые требования на фугасные гранаты. Владимир Иосифович немедленно откликнулся на нужды действующей армии, спроектировав первую 76-мм фугасную гранату и организовав ее производство таким образом, что уже в 1905 г. она стала поступать на Дальний Восток. Это обстоятельство тем более замечательно, что вопросы снаряжения фугасных гранат мощными взрывчатыми веществами были в то время изучены в России недостаточно, а валовое производство таких снарядов в данный период находилось в зачаточном состоянии.

В 1906 г. Владимир Иосифович командируется на пять месяцев за границу, где изучает способы снаряжения фугасных снарядов, технологию изготовления пироксилина, нитроглицерина и кордита, добывает сведения о только что принятых на вооружение в Германии тринитротолуоле и тетриле и привозит в Россию образцы взрывчатых веществ. С этого момента в России начинаются первые работы по снаряжению фугасных снарядов тротилом и применение тетрила в качестве детонатора во взрывателях. В 1906 - 1908 гг. Владимир Иосифович спроектировал 76-мм фугасную гранату с тротиловым снаряжением, разработал технологию ее снаряжения и лично организовал снаряжение первых валовых партий - эта граната составляла основу боекомплекта батарей, вооруженных 76-мм пушками во время Первой мировой войны и сохранилась на вооружении РККА под наименованием «старой фугасной гранаты» (Третьяков Г. М. Владимир Иосифович Рдултовский / Сборник материалов по истории Артиллерийской Академии. Т. XXXI. М., 1941. С. 207.).

В 1908 - 1914 гг. Владимир Иосифович проектирует тротиловые фугасные снаряды к 107-мм пушкам образцов 1877 и 1910 гг., 122-мм гаубицам образца 1910 г., а также ручную гранату, получившую наименование «гранаты образца 1914 г.».

Во время Первой мировой войны Владимир Иосифович подготовил проект снаряжательного завода для ручных гранат и производства гремучей ртути и суррогатных взрывчатых веществ – он руководил постройкой завода и снаряжением первых валовых партий ручных гранат образца 1914 г., доведя за 4 месяца объем их производства до 20000 штук в сутки. Всего за время Первой мировой войны было изготовлено около 40 млн. ручных гранат образца 1914 г.

Ручная граната обр. 1914 г.

Во время Первой мировой войны им был также разработан ряд дистанционных взрывателей для зенитных гранат, известных под марками РД, РТЗ, РТЗ (УГ) и др.

Велика роль Владимира Иосифовича в перевооружении артиллерии Красной армии новейшими образцами артиллерийской техники. Среди наиболее крупных работ в этой области следует особо отметить его проекты осколочного снаряда для малокалиберной артиллерии, взрывателей РГ-6 и их модификаций.

Наряду с разработкой отдельных образцов вооружения Владимир Иосифович много внимания уделил опытному подбору таких важных элементов выстрела как трубочные капсюли - создав образцы, широко применяемые в различных взрывателях. Рдултовский – основоположник концепции проектирования взрывателей. Опасные работы с капсюлями и взрывателями Владимир Иосифович вел лично, не раз рискуя своим здоровьем, а часто и жизнью для достижения требуемых результатов – и погиб, разбирая одно из своих изделий.

Помимо перечисленных образцов, В. И. Рдултовский разработал большое количество образцов и 80 эскизных проектов, хоть и не принятых на вооружение, но послуживших для него и других конструкторов вехами на пути выбора наиболее рациональных и совершенных вариантов.

Была им разработана и первая фугасная авиабомба – ФАБ-250.

Особенно характерной чертой Владимира Иосифовича в его конструкторской работе было доведение почти каждого проекта до валовых партий и сдачи их в войска - что для такого объекта как боеприпасы имело исключительно важное государственное значение. Наиболее показательны в этом отношении его работы над первыми фугасными снарядами с тротиловым снаряжением, ручными гранатами и образцами взрывателей.

Помимо выполнения чисто конструкторских и производственных заданий, Владимир Иосифович провел ряд научно-исследовательских работ. Наибольшую известность принесли работы по определению стойкости взрывчатых веществ при выстреле и факторов, влияющих на чувствительность и быстроту действия взрывателей мгновенного действия, о радиальной и осевой детонации, о подборе замедлений и ряд других. Под руководством известного артиллериста В. М. Трофимова он принял участие в разработке и испытании снарядов веретенообразной формы.

Находясь на преподавательской работе, Владимир Иосифович написал Краткий курс трубок и взрывателей для Артиллерийской Академии и подробный исторический очерк развития трубок и взрывателей.

Обложка работы В. И. Рдултовского.

В течение всей своей жизни Владимир Иосифович не замыкался в круге вопросов своей специальности, являясь широко образованным инженером и человеком высокой культуры и эрудиции. До последних дней своей трагически оборвавшейся жизни (погиб 13 мая 1939 г.) он интересовался историей войн, вопросами тактики и стратегии, умело связывая их с вопросами развития военной техники.

После его смерти остался богатый материал – плод огромного опыта в деле разработки и производства боеприпасов.

Специалист по боеприпасам, конструктор и преподаватель, заслуженный деятель науки и техники Владимир Иосифович Pдyлтoвский тридцать семь лет своей жизни посвятил развитию боеспособности артиллерии своей родины – и золотыми буквами вписан в ее славную историю.

«Русский Брухмюллер» В. Ф. Кирей.

Организацией артиллерийской подготовки в ряде важнейших операций на Русском и Французском фронтах Первой мировой войны (Горлица, Рига, Суассон, Сен-Кантен и Ла Фер) руководил известный германский артиллерийский авторитет – полковник Г. Брухмюллер, признанный специалист по организации прорыва позиционных фронтов. Но у русской армии был свой выдающий артиллерийский специалист-тактик – генерал-майор В. Ф. Кирей или, как его называли, «Русский Брухмюллер».

В. Ф. Кирей

Василий Фадеевич Кирей, знания и талант которого дали России Южную Галицию и Буковину, – без преувеличения звезда русской артиллерии. В. Ф. Кирей – это имя выдающегося исполнителя артиллерийской части прорыва 9-й армии в период Наступления Юго-Западного фронта 1916 года. Накопленный опыт в деле боевого применения артиллерии и оперативно-тактические и организационные выводы он опубликовал в известной работе «Артиллерия атаки и обороны», написанной в буквальном смысле слова на наблюдательных пунктах, и позднее изданной Наркоматом обороны СССР в 1926 и 1936 годах (Кирей В. Ф. Артиллерия атаки и обороны. Выводы из применения артиллерии на Русском фронте в 1914 – 1917 гг. Государственное военное издательство. М. – Л., 1926.; Кирей В. Артиллерия атаки и обороны. Выводы из применения артиллерии на Русском фронте в 1914 – 1917 гг. Изд. 2. Государственное военное издательство Наркомата Обороны Союза СССР. М., 1936. ).

Издание 1926 г.

Издание 1936 г.

Были им изданы и тактические рекомендации относительно специфики артиллерийской тактики – отталкиваясь от опыта летней кампании 1916 г.

Очень редкий материал – обложка брошюры от 2 августа 1916 г., в которой В. Ф. Кирей излагает свои взгляды на специфику артиллерийской тактики на основе опыта прорыва фронта противника в летней кампании 1916 г.

Одна из схем брошюры В. Ф. Кирея от 2 августа 1916 г.

Успехи артиллериста были вознаграждены исключительным темпом продвижения по службе: выйдя на войну капитаном, старшим офицером мортирной батареи, он закончил ее генерал-майором и командующим 33-м армейским корпусом.

В. Ф. Кирей происходил из малороссийской дворянской семьи и был сыном офицера. Родился 1 января 1879 г. близ г. Батурин Черниговской губернии. Закончив Оренбургский Неплюевский кадетский корпус и Константиновское артиллерийское училище, подпоручик В. Ф. Кирей в 1901 году начинает армейскую службу.

Он закончил две академии: Михайловскую Артиллерийскую и Николаевскую Военную, но остался служить по артиллерийскую линии - и вышел на войну в составе 21-го мортирного артиллерийского дивизиона.

В начале 1915 года, ввиду нехватки офицеров Генерального Штаба, был прикомандирован и. д. старшего адъютанта к штабу 32-й пехотной дивизии, произведен в подполковники и в конце августа 1915 г. назначен командиром 4-й батареи 32-й артиллерийской бригады.

В этот период, после Великого отступления 1915 года, русские войска перешли к серии коротких наступлений с ограниченными целями – они должны были улучшить тактическое положение войск и вернуть армии уверенность в своих силах, надорванную после долгого отхода. Выполняя одну из аналогичных задач, 11-й армейский корпус задействовал сводный отряд в составе двух полков разных дивизий, 4-х батарей (мортирная батарея, 1-я батарея 11-го, 4-я и 5-я батареи 32-го артиллерийских дивизионов) и 12-го Белгородского уланского полка. Общее командование отрядом было возложено на бригадного командира 11-й пехотной дивизии генерал-майора В. З. Maй-Маевского (того самого, который в мае-ноябре 1919 г. командовал Добровольческой армией).

В. Ф. Кирей оказался старшим из командиров батарей - и вступил в командование всей артиллерийской группой. Это был его первый дебют – в руках подполковника были сосредоточены 24 орудия.

Бой 30 сентября – 1 октября 1915 г. хоть и протекал не совсем по плану, но принес искомый результат, а также трофеи - 4000 пленных и 10 пулеметов.

Части 9-й армии встали на зимние квартиры вдоль реки Серет, с авангардами, выдвинутыми к Стрыпе. В. Ф. Кирей был вызван в штаб 9-й армии - для участия в разработке предстоящей армейской операции, а 11-й армейский корпус двинулся в Бессарабию. Ко 2 декабря 1915 г. он сменил пластунов, расположившись на границе с Буковиной.

Осознание ведущей роли артиллерии при прорыве позиционной обороны противника еще только приходило – ведь позиционная война установилась на Русском фронте совсем недавно. И при планировании операции на Стрыпе были допущены серьезные тактические просчеты. Так, русская артиллерия видела только передний край противника, тянувшийся по гребню пологого хребта, закрывавшего весь вражеский тыл. О неприятельской артиллерии русские имели лишь самые смутные представления. В итоге 5 раз - 24, 25, 26 декабря 1915 г. и 1 и 6 января 1916 г. повторилось одно и то же: русская артиллерия громила первые линии противника, и пехота их занимала - но как только последняя показывалась на гребне, австрийская артиллерия осуществляла такие же действия. В итоге русская пехота оказывалась в исходном положении. Операция на Стрыпе не удалась.

Кровавый опыт был учтен, и когда намечалось следующее наступление, в штабе 9-й армии было созвано совещание, на которое пригласили командиров корпусов вместе с корпусными инспекторами артиллерии. Был приглашен и подполковник В. Ф. Кирей. Выслушав присутствовавших, командующий армией генерал от инфантерии П. А. Лечицкий сказал: «Согласен с мнением подполковника Кирея».

Теперь В. Ф. Кирей был облечен соответствующими полномочиями. И артиллерийская компонента удара была продумана во всех деталях.

Местом прорыва был выбран район южнее Днестра. Выбран тщательно и грамотно. У дер. Доброноуц на 3,5-км фронте наносившего главный удар 11-го армейского корпуса было сосредоточено 159 орудий. Группировка и распределение артиллерии, схема действий, вопросы переноса огня, взаимодействия и др. были отлажены безукоризнено.

В результате 22 мая 1916 г. многочисленная австрийская артиллерия молчала: ее наблюдательные пункты были ослеплены, телефонные провода перебиты, позиции батарей засыпаны всеми видами снарядов (включая химические); пехотные укрепления разгромлены, а занимавшие их войска подавлены. Причем 32-й артдивизион действовал ювелирно – и за день израсходовал лишь около 11 тыс. снарядов.

Разбитые на периоды действия артиллерии были «разыграны», как по нотам: В. Ф. Кирей лишь передавал по телефону: «Первый период», «Второй период» (а необходимые подробности содержались в изданном накануне подробном приказе). Путь для пехоты был открыт – и, например, пехотный 128-й Старооскольский полк преодолел все 3 линии неприятельской обороны, потеряв лишь двух человек убитыми и четырех ранеными. Как и другие полки дивизии (Милоданович В. Е. Генерал Василий Фаддевич Кирей // Военная Быль. 1959. № 35. С. 8.).

32-я пехотная дивизия продвинулась между высотами 458 и 273, и через несколько километров вышла на оперативный простор. Но ее части перемешались (в т. ч. с дивизией 2-го эшелона), управление затруднилось. Фронт вправо и влево еще стоял, и австрийцы начали контратаки.

Удар пришлось повторять - и 28-го мая 9-ю армию ждала блестящая победа: фронт противника рассыпался. Было захвачено в плен 37000 человек.

Опыт этих боев В. Ф. Кирей и аккумулировал в упомянутой выше книге. Его вклад в победу 9-й армии переоценить невозможно. Тщательная подготовка к операции велась 2 месяца. Причем артиллерист лично действовал на переднем крае, осуществляя артиллерийскую разведку. А как-то раз даже «сделал вылазку», вырезав ножницами кусок проволоки на заграждения противника – «на память».

Подходившие на усиление батареи получали от В. Ф. Кирея номера позиций и наблюдательных пунктов, подробный план позиции противника, на котором были отмечены все необходимые ориентиры. План был комбинацией из увеличенной карты, данных аэрофотосъемки и наблюдений.

Излюбленным изречением В. Ф. Кирея было: «Артиллерийский пот спасает пехотную кровь». Эту фразу он избрал в качестве эпиграфа к своей книге.

Русская пехота так уверовала в способность артиллерии проложить ей дорогу вперед, что в дальнейшем, уже во время Летнего наступления 1917 года, солдатские комитеты 32-й пехотной дивизии всегда голосовали за наступление с соответствующей показательной оговоркой: «если артиллерийская подготовка будет такой, как 22-го мая 1916 года».

Кампания 1916 г. продолжалась.

После прорыва у Окны 11-й армейский корпус был задержан на р. Прут перед Черновицами. Артиллерийская подготовка в рамках корпуса, усиленного частями армейской артиллерии, была проведена 5-го июня - и пехота настолько ей верила, что в назначенный час вся 32-я дивизия, лежавшая в кукурузе, встала как один человек - и в следующий момент предмостная позиция была взята. Ночью последовала переправа через Прут и безостановочное движение к Кимполунгу.

11-й армейский корпус от Черновиц был повернут на запад, на г. Снятын, а потом по южному берегу Прута - на Делятын. В бою 19-го июня у Березова Вышнего В. Ф. Кирей, командовавший 4-й батареей 32-й артиллерийской бригады, по собственной инициативе взял пехотную роту, сотню казаков дивизионного штаба дивизии и 2 орудия своей батареи – с этими силами он перевалил через хребет у высоты 1001 и перерезал южный путь отступления противника в Венгрию, по шоссе Делятын - Микуличи - Ворохта. И противнику осталась лишь одна дорога, на север - через город Долина.

В. Ф. Кирей был вызван в штаб армии - для организации прорыва у Станиславова, а затем Калуша, где остановилось наступление правого фланга армии. И его артиллерия обеспечила новые удачные прорывы – под Хоцимержом и Тлумачом. В итоге - Станиславов, Калуш и Долина были взяты.

Вклад В. Ф. Кирея в армейскую победу переоценить невозможно. 2-месячная подготовка (артразведка, аэрофотосъемка, расчеты и пристрелка и т. д.) принесла свои плоды.

Заслуги талантливого артиллериста были отмечены – В. Ф. Кирей получил Георгиевское Оружие и был произведен в полковники с назначением в управление инспектора артиллерии Юго-Западного фронта.

Солдаты и младшие офицеры были готовы идти за В. Ф. Киреем, что называется, «в огонь и воду», но не все штаб-офицеры признавали авторитет полковника, считая быстрое выдвижение последствием протекции.

Комбат с двумя академическими образованиями, кавалер Георгиевского Оружия, организатор нескольких прорывов корпусного и армейского масштаба – послужной список В. Ф. Кирея к концу кампании 1916 года был впечатляющим. Он был не только на своем месте – вполне заслуживал большего. Например – должности инспектора артиллерии армии, а то и фронта.

Как вспоминали современники, В. Ф. Кирей обладал живым и уравновешенным характером, любил общество, был интересным и остроумным собеседником. Он был очень демократичным человеком, и со всеми офицерами и солдатами обращался как с равными. В то же время, будучи человеком «компанейским», мог иногда выпить и в компании с поручиками.

После Февральского переворота 1917 г. В. Ф. Кирей получил в командование 6-ю тяжелую артиллерийскую бригаду. 20-го июня он становится генерал-майором, а затем – инспектором артиллерии 41-го армейского корпуса. Наконец, 9-го сентября В. Ф. Кирей - командующий 23-м армейским корпусом.

Ему удалось отличиться еще раз – и за заслуги в деле организации артиллерийской подготовки в ходе Июньского наступления 1917 г. (в артиллерийском отношении ставшего для русской армии эталонным) он награждается орденом Святого Георгия 4-й степени.

Наступал конец русской армии, и в декабре 1917 г. В. Ф. Кирей приехал в Киев. Известность генерала была такова, что ему предложили пост военного министра Украины - но он предпочел быть сторожем в гараже, а затем уехал в Добровольческую армию, став начальником ее артиллерийского снабжения. В Русской армии П. Н. Врангеля В. Ф. Кирей занимал должность начальника Военно-технического управления.

После краткого пребывания в Болгарии и Югославии, В. Ф. Кирей приехал в Париж и работал шофером такси. В начале 1924 года произошел случай, изменивший его дальнейшую жизнь: чехословацкий военный атташе в Париже вызвал такси, шофером в котором оказался В. Ф. Кирей. Произошла неожиданная и радостная встреча – когда-то (тогда еще поручик - офицер связи с чешскими частями русской армии) В. Клецанда познакомился в штабе 9-й армии с В. Ф. Киреем. После этой встречи В. Ф. Кирей очутился в Праге - став полковником чехословацкой армии.

Бывший генерал должен был приспособиться к совершенно иной обстановке и не только учить, но и самому учиться – и не только языку. Командный состав чехословацкой армии в те времена представлял из себя мозаику из старых австро-венгерских кадровых и запасных офицеров, чехов и немцев, молодых легионеров, людей с образованием и без него, полусотни русских эмигрантов.

В. Ф. Кирей справился со своей задачей - став общепризнанным авторитетом и в чехословацкой артиллерии. Показательно, что младшие офицеры относились к нему также, как когда-то русские. Очевидец вспоминал: «Кирей обращается с нами, как с равными: просиживает с нами в кофейнях, играет в шахматы даже с поручиками. Совсем не похож на наших полковников».

В вопросе обучения офицеров своего полка он ввел некоторые русские традиции, требовал понимания, а не зубрежки, лично учил и экзаменовал своих офицеров. Принимал и участие в составлении новых уставов, ввел в армии систему координат на бывших австро-венгерских картах, которая получила официальное название «Кирей – Нетик» (генерал Нетик - начальник главного артиллерийского управления), писал статьи.

После произведения в генерал-майоры командовал 11-й полевой артиллерийской бригадой в городе Кошице (Словакия), а в конце 1938 года, по достижении 60 лет был уволен в отставку. Поселившись в Праге, скончался 5 июня 1942 г.

В отечественной военной истории В. Ф. Кирей навсегда останется как крупнейший артиллерийский специалист по прорывам позиционного периода Первой мировой войны, прекрасный тактик и настоящий русский офицер.

Мортирная (гаубичная) батарея на позиции.

Организатор тяжелой артиллерии особого назначения Г. М. Шейдеман.

Теперь вспомним о Г. М. Шейдемане, организаторе и первом командире корпуса тяжелой артиллерии особого назначения (ТАОН).

Г. М. Шейдеман

Будущий генерал родился в 1867 г., закончил Петровско-Полтавский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище, Николаевскую Академию Генерального штаба.

В службу вступил 31. 08. 1884 г. После окончания Михайловского артиллерийского училища выпущен подпоручиком (ст. 07. 08. 1885 г.) в 8-ю артиллерийскую бригаду. Поручик (ст. 21. 12. 1889 г.).

Адъютант начальника артиллерии 15-го армейского корпуса (с 12. 10. 1891 г.). Старший офицер 1-й батареи 4-го мортирного полка (23. 12. 1895 г.). Капитан (ст. 27. 07. 1890 г.). Полковник (ст. 08. 08. 1910 г.). Окончил Офицерскую артиллерийскую школу. Командир 1-го дивизиона 44-й артиллерийской бригады (08. 08. 1910 - 27. 10. 1912 гг.).

Участник Русско-японской (командир 7-й Восточно-Сибирской горной батареи) и Первой мировой войн. В ходе последней Г. М. Шейдеман был командиром артиллерийских дивизиона (21-го мортирного) и бригады (5-й и 33-й), инспектором артиллерии (4-го армейского корпуса и 5-й армии).

Наконец, генерал-лейтенант Г. М. Шейдеман становится командиром 48-го армейского корпуса (ТАОН). В состав последнего входили орудия 120 - 305-мм калибра и, как вспоминал В. И. Гурко, особенность этого соединения, возглавляемого генералом-«академиком» заключалась в том, что его боевые части были только артиллерийскими (Гурко В. И. Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом 1914 – 1917. М., 2007. С. 271.).

Тяжелое орудие «тракторной батареи», 1916 г.

К весне 1917 г. корпус насчитывал 338 стволов, прекрасно себя зарекомендовав в ходе Летнего наступления. ТАОН стал огневым резервом Ставки - мощным средством усиления ударных объединений, и придавался армиям и корпусам прорыва. В ходе операций артиллерия ТАОН, придаваясь ударным объединениям и соединениям, объединялась в артгруппы, подчиненные инспекторам и начальникам артиллерии армий и корпусов.

В итоге, плод организаторского труда Г. М. Шейдемана оказался более чем впечатляющим – и артиллерийская подготовка в ходе Летнего наступления 1917 г. была качественной, а результат действий артиллерии – отличным. В результате, с минимальными потерями была сокрушена оборона австро-германских войск. Но утратившая стойкость главная масса русской армейской пехоты свела на нет все усилия артиллеристов. И это при том, что, как справедливо отметил командующий ТАОН Г. М. Шейдеман – еще ни разу на Русском фронте Первой мировой войны не было введено в дело столь большого количества орудий самых разных калибров, и еще ни разу артподготовка не достигала столь выдающегося успеха (Шейдеман Г. Действия артиллерии на фронте X армии 6 – 10 июля 1917 года // Военная мысль и революция. 1923. № 4. С. 128.).

Г. М. Шейдеман награжден Георгиевским Оружием (ВП 21. 11. 1916 г.; за отличие командиром 33-й артиллерийской бригады).

С 1918 г. в РККА. Участвовал в реорганизации ТАОН, формировании артиллерийских частей, обеспечении их боеприпасами, подготовке командных кадров. В октябре 1918 - августе 1921 гг. - инспектор артиллерии полевого штаба РВСР; с 21. 08. 1921 г. - начальник артиллерии РККА; с 1922 г. - начальник бронесил РККА.

Был арестован в 11. 1929 - 02. 1930 гг., но затем освобожден.

Автор ряда статей по истории артиллерии и применению артиллерии в Первой мировой войне.

Среди наград заслуженного генерала: ордена Святого Станислава 2-й и 1-й (с мечами) степеней, Святой Анны 2-й (с мечами; пр. войскам 1-й Манчжурской армии 12. 10. 1905 № 839 «за отличия, оказанные разновременно в делах против японцев») степени; Святого Владимира 4-й (с мечами и бантом) и 3-й степеней, Георгиевское Оружие, Высочайшее благоволение (ВП 25. 12. 1915 г.; за отличия в делах).

Русская тяжелая батарея на позиции.

Все три фигуранта нашей статьи внесли весомый вклад в историю развития отечественной артиллерии - и золотыми буквами вписаны в ее славную летопись.