О Большой Стратегии Эриха Фалькенгайна

Среди трудов представителей германского генералитета, посвященных Первой мировой войне 1914 - 1918 гг., заметно выделяется работа Э. фон Фалькенгайна «Верховное командование 1914 - 1916 в его важнейших решениях» (переведена на русский язык в 1923 г.).

Титульный лист труда Э. фон Фалькенгайна.

Автор в течение двух лет - с 14 сентября 1914 г. по 29 августа 1916 г. - занимал должность начальника германского Полевого Генерального штаба и, по его словам, «являлся единственно ответственным лицом за ведение войны» в этот важнейший период мирового противостояния. Более того, лицо, возглавлявшее немецкую стратегию, являлось и главным рычагом всей военной машины Германского блока, звеньями которой, кроме Германии, являлись Австро-Венгрия, Турция и Болгария.

Э. фон Фалькенгайн. Великая война в образах и картинах. Вып. 1. Изд. Маковского Д. Я. - М., 1914.

Военный министр генерал-лейтенант (20 января 1915 г. он станет генералом пехоты) Э. фон Фалькенгайн получил пост Начальника Полевого Генерального штаба, первоначально совмещая обе должности. Совмещение продолжалось до января 1915 г., когда, по предложению канцлера Бетмана Гольвега, посты были разделены.

Организация высшего военного командования, как это можно заключить из слов автора, страдала неясностями и противоречиями. В лице кайзера Вильгельма осуществлялось верховное командование вооруженными силами страны в том традиционном смысле, как это имело место во время Австро-прусской войны 1866 г. или Франко-прусской войны 1870-1871 гг.

Казалось бы, активная фигура императора позволяла предполагать с его стороны более самостоятельное и творческое управление боевыми действиями. Но Вильгельм «свои» идеи реализовывал: по отношению к сухопутным силам - через Начальника Генерального штаба сухопутных войск, по отношению к морским - через Начальника Генерального штаба морских сил, причем «по умолчанию» считалось, что голос первого во всех вопросах имел перевес. Император предоставлял Начальнику Генерального штаба право «отдавать оперативные приказы от своего имени», что сделало из автора рассматриваемого труда реального исполнителя функций высшего командования.

Сфера правомочий Начальника Полевого Генерального штаба была ограничена с двух сторон - с организационной, в которой делами ведал военный министр, и с политической, принадлежавшей канцлеру. Но и та, и другая сферы не проходили мимо внимания Начальника Полевого Генерального штаба. Автор считает организацию германского верховного командования более совершенной, чем у противника, но, все же, констатирует, что многое зависело, прежде всего, от людей.

В деле организации высшего коалиционного командования также было много проблем. Если Болгария и Турция, слишком зависевшие от Германии, были «послушны», то Австро-Венгрия склонна была «гнуть» свою линию - и эта линия зимой 1915 - 1916 гг. вызвала так много трений (о военных претензиях австрийцев автор говорит в своей книге достаточно часто, подвергая их очень резкой критике), что к моменту ухода Э. фон Фалькенгайна со своего поста, было определено единство коалиционной военной власти.

Описывая обстановку, сложившуюся к середине сентября 1914 г. (к моменту принятия должности), автор находит ее тяжелой: войска, отступившие от Марны, не успели прочно закрепиться на новых позициях, правый фланг висел в воздухе, взятые на Восточный фронт два корпуса (это автор подчеркивает) сыграли не только роковую роль в Марнском сражении, но их отсутствие чувствовалось и позднее, пополнения приходили с трудом, войска высаживались слишком далеко от боевых линий и т. д. Среди перечисленных недочетов характерно упоминание о начавшем чувствоваться недостатке боеприпасов: «действительный расход во много раз превзошел все мирные предположения». Очевидно, как справедливо замечает автор, это был удел всех армий-участниц мировой войны.

Э. Фалькенгайн

Автор отказывается от мысли дальнейшего отхода на Западном фронте, и решает обеспечить правый фланг стратегического построения выдвижением его вперед для захвата северного французского побережья. В развитие этой идеи он отдает приказ ускорить атаку Антверпена.

На ближайшей повестке стоял вопрос об использовании результатов самсоновсной катастрофы. Если П. фон Гинденбург выступал за дальнейшее развитие операции в юго-восточном направлении, то Э. фон Фалькенгайн решил из главной массы германских войск на востоке образовать 9-ю армию и перебросить ее для активных действий в Верхнюю Силезию и южную Познань, для взаимодействия с австрийцами. Общее руководство этой операцией возлагается на П. Гинденбурга и Ф. Конрада Гетцендорфа.

Franz Conrad von Hötzendorf und Paul von Hindenburg

Уже на этом этапе противостояния автор пришел к выводу, что возможность достигнуть быстрого победоносного исхода войны потерпела фиаско. Попутно он высказал сомнение в реальности помощи со стороны флота, и с тревогой указал на все более и более выясняющийся план Англии вести войну путем «измора Германии голодом и лишениями» - когда в дело вступал решающий фактор ресурсного преобладания Антанты.

Результат Фландрской операции Э. фон Фалькенгайн считает для немцев удовлетворительным, хотя и не давшим решительных результатов. Относительно Лодзинской операции он высказывает удовольствие по поводу ее общего плана, секретности войсковых перебросок и искусности флангового удара А. фон Макензена, но добавляет, что и русские проявили значительный прогресс сравнительно с августовскими днями - они предприняли ряд удачных мер против войск А. фон Макензена, и, несмотря на то, что германцы получили значительные подкрепления, немецкий удар, в конце концов, свелся к очень скромным результатам: никакого «разгрома» русских не произошло (у них была лишь отобрана Лодзь и они были оттеснены за Бзуру, Равку и Пилицу).

Позиционная война, начавшаяся на западе в ноябре 1914 г., а на востоке месяц спустя, не пользуется симпатией автора. Эту технически пассивную форму боевых действий он подвергает обстоятельному и интересному анализу. Позиционная война, пишет Э. фон Фалькенгайн, не прихоть Генерального штаба, а тяжкая необходимость. Разобрав некоторые технические особенности позиционной войны, Э. фон Фалькенгайн делает вывод, что позиционная война особенно ярко подтвердила глубокий смысл военной дисциплины - которая в этой войне необходима более, чем где- и когда-либо.

Э. Фалькенгайн - крайний справа.

Период от начала позиционной войны до перехода к маневренной войне весной 1915 г. предъявляет германскому главному командованию многообразные и разнообразные требования. Подвергая анализу эту новую цепь задач, автор обнаруживает здравомыслие и широту взглядов.

С начала весны Э. фон Фалькенгайна начинают донимать своими проектами как австрийцы, так и командование германского Восточного фронта. Первые предлагают план освобождения Перемышля и перехода в наступление в Галиции при поддержке немцев (причем, для отвлечения внимания русских, рекомендуется одновременное наступление в Восточной Пруссии), а группа П. Гинденбурга вновь поднимает вопрос о решительном ударе на востоке - чтобы, «поставив на колени» Россию, сокрушить Англию и Францию. Автор не согласен ни с первым, ни со вторым предложением. Причем он развивает крайне интересные мысли о том, что в борьбе с Россией нельзя достигнуть решительных результатов, а если их и можно было бы достигнуть, это все равно не заставило бы Францию, и, тем более, Англию, покориться.

Чтобы разрядить ситуацию, Э. фон Фалькенгайн предлагает австрийцам операцию в Сербии, а А. фон Макензену поручает операцию на р. Пилица. Но в этих предложениях было больше политики, чем стратегии.

Обе операции сорвались. Русские своего нажима не приостановили. Венгрия, «наиболее сильный носитель боевых устремлений в Австрии», подвергалась опасности, а на западе обстановка не допускала активных действий. Все это заставило Э. фон Фалькенгайна пойти на уступки австрийцам (дав им Бескидский корпус) и П. Гинденбургу. С болью в сердце он отдает последнему 4 корпуса - три свежих и один отборный с Французского фронта. Автор труда старательно берег эти соединения для больших операций во Франции. В результате, две зимних операции на Русском фронте (в Карпатах и на Мазурских озерах) автор считает не достигшими своих целей. Анализ этих операций заставляет его сделать следующие выводы: действия против флангов Русского фронта не дают прочных результатов, а австрийские войска для успешного решения наступательных задач должны быть перемешаны с германскими.

Глава 5-я книги посвящена прорыву у Горлицы – Тарнова. Для Германии был необходим какой-то решительный удар, так как оперативно-стратегическая обстановка с началом весны складывалась для нее крайне тяжело: австрийцы, не веря в нейтралитет Италии, просили 10 новых немецких дивизий, Турция нервничала из-за Дарданелл и Армении, в Месопотамии дела также были плохи. Вся глава представляет собой краткий анализ Горлицкой операции - начиная с ее зарождения (общая идея, выбор участка прорыва и т. д.), организации (засекречивание идеи, демонстрации на Ипре и в Восточной Пруссии, подбор войск для удара, их сосредоточение) и заканчивая описанием хода прорыва. Описывая необходимость держать операцию в тайне, автор подчеркивает важность принципа внезапности, но при этом отмечает, что скрыть подготовку к крупным операциям невозможно - важно отдалить момент распознания врагом своих намерений.

Э. Фалькенгайн

24 мая 1915 г. Италия объявила Австро-Венгрии войну. Анализируя это явление, автор высказывает ряд интересных соображений - о том, почему Германия не должна была объявлять, со своей стороны, войну Италии.

Обстоятельства не позволили на Русском фронте ограничиться достигнутыми к 22-му июня результатами Макензеновского прорыва (хоть они и впечатляли). Автор среди итогов прорыва называет: полное устранение угрозы Венгрии, достижение возможности для австрийцев стянуть достаточные силы на Итальянский фронт, освобождение Турции от опасности Босфорской экспедиции, успокоение Румынии, возобновление сношений с Болгарией. Но, тем не менее, обстановка для Германии продолжала оставаться грозной. Русская армия сохранила старую боеспособность (несмотря ни на какие потери), австрийская же армия продолжала морально деградировать и без наличия немецких войсковых прослоек была неспособна вести наступательные операции.

Такая обстановка вызвала решение изменить направление наступления на Русском фронте с прежнего восточного на северное - в пространство между Вислой и Бугом. Это решение привело к новому сосредоточению войск и созданию Бугской армии А. Линзингена.

Применительно к операции, которая должна была содействовать удару на южном фасе «польского балкона» вновь возгорелся спор между Э. фон Фалькенгайном и П. фон Гинденбургом: первый стоял за удар на нижнем Нареве, а второй - за более северное направление. Начинавшаяся удачно операция у нижнего Нарева, подтверждавшая мысль автора, все же была недостаточна, чтобы оказать решительное влияние на операцию А. фон Макензена - последняя выдыхалась. П. фон Гинденбург предложил ее приостановить, а главный удар повести на Северную Двину. Но автор в этом случае проявил большое упорство: А. фон Макензен был поддержан новыми двумя дивизиями, переброшенными с запада, а армии Р. фон Войрша, несмотря на возражения австрийского верховного командования, было приказано перейти Вислу. В итоге, русские оставляют Варшаву, Ивангород, пал Новогеоргиевск.

Хотя надежды окружить 9-го августа русских в районе Висла – Нарев – Влодава - Вепрж не оправдались, автор, тем не менее, считал поставленную войскам задачу выполненной.

Вывод Э. фон Фалькенгайна: на Русском фронте все необходимое сделано, и теперь можно обратить свое внимание на запад и на юг. Сделав уступку австрийцам и П. фон Гинденбургу (согласившись на их локальные, как мыслит автор, операции - первых у Ковеля и второго у Вильно), Э фон Фалькенгайн начинает готовить операцию против Сербии.

Вновь возникает спор автора с П. фон Гинденбургом, интересный как своими общими мыслями, так и деталями. Он очерчен автором очень подробно. Уступив П. фон Гинденбургу Виленскую операцию, Э. фон Фалькенгайн не связывал с ней конечных целей уничтожить Россию, а, наоборот, придавал ей локальное (дополняющее идею Макензеновского прорыва) значение. П. фон Гинденбург же думал, что эта операция завершит поражение России. И когда на западе стали собираться грозные тучи, а операция П. фон Гинденбурга подходила к своему естественному завершению, Э. фон Фалькенгайн потребовал часть дивизий для отправки на запад. Внешне он как бы срывал операцию командования германского Восточного фронта. В происшедшем обмене мнениями П. фон Гинденбург переходил принципы дисциплины, вторгался в область ведения Начальника Генерального штаба и подвергал его прошлые распоряжения критике. Э. фон Фалькенгайн нашел в себе силы побороть эти нападки и долго пытался доводами убедить упрямого старика. В конце концов, ему пришлось аппелировать к Вильгельму II, который приказал П. фон Гинденбургу выполнить приказ. И Гинденбург замолк - до лета 1916 г.

Операция австрийцев не удалась и не превратилась в катастрофу только лишь благодаря поддержке немцев. П. фон Гинденбург был в начале более удачлив, но с середины сентября также начал топтаться на месте.

Интересно, что автор труда пишет о попытке достигнуть сближения с Россией и о приостановке беспощадной подводной войны. Э. фон Фалькенгайн стоял за соглашение с Россией - даже ценой возврата ей Польши и Прибалтики. Его рассуждения по этому поводу обнаруживают серьезное новаторство в области понимания задач стратегии. В вопросе о подводной войне автор придерживается стандартной немецкой точки зрения - клеймит беспринципность Англии и шлет много горьких упреков по адресу Америки.

Теперь перед Э. фон Фалькенгайном стояло две задачи: 1) справиться с ожидаемой бурей на Западном фронте и 2) установить связь с Турцией. Вторая цель достигалась конвенцией с Болгарией (6 сентября 1915 г.) и вытекающим из этой конвенции походом в Сербию. Австрийцы вскоре отказались от участия в операции, и она была выполнена 330-тысячной германо-болгарской армией А. фон Макензена, нанесшей поражение 200-тысячной плохо снаряженной сербской армии.

На западе немцев ожидали большие испытания. Англичане и французы - первые во Фландрии, вторые в Шампани - организовали исключительные по своим размерам и подготовке наступательные операции. Автор описывает операции краткими, но очень красочными штрихами, подчеркивая немощность и мизерность добытых противником результатов и признавая за немцами блестящую победу. Он приписывает ее, главным образом, исключительному мужеству и долготерпению немецкого офицера и солдата: «все великое, совершенное ими ранее в мировую войну, блекнет перед этим моментом». Автор не забывает отдать должное и своему противнику, «честно выполнившему свой долг».

Итоги 1915 г. внешне были благоприятны для Германского блока: на востоке русская армия отступила, Сербии не существовало, с Турцией связь была установлена, Дарданеллы свободны. Но на западе все оставалось по-старому. И автор пытается развязать этот тяжкий узел, представив в Рождество 1915 г. докладную записку императору Вильгельму – план кампании 1916 г. Она дает интересную стратегическую канву, обрисовывая шансы Германии. Определив, что среди врагов самым непримиримым, главным и ведущим войну на измор является Англия, автор останавливается на единственном решении: попытаться выбить из рук этого врага Германии главный ее меч - Францию, заставив последнюю перемолоть на жерновах Вердена свои последние силы.

Из этой записки и вытекала идея Верденской операции.

Э. Фалькенгайн

Последнюю главу своей книги автор посвящает рассмотрению Верденской операции, весеннего наступления австрийцев в Тироле, прорыву фронта А. А. Брусилова и боям на Сомме. В этой главе автор в значительной мере теряет столь характерные для него спокойствие и объективность. О Верденской операции, своем неудачном детище, он говорит туманно. Действительно, до августа 1916 г. почти 2/3 всех французских вооруженных сил перемололись на «верденской мельнице». По расчету автора, на каждого выведенного из строя немца приходилось 2,5 француза. Но намеки Э. фон Фалькенгайна говорят о каком-то холодно-жестоком расчете на постоянное и неумолимое избиение французской живой силы. «Все развивалось согласно положенной в основу операции цели» - говорит с чувством удовлетворения Э. фон Фалькенгайн. И все же Верденская операция сорвалась – была обескровлена и германская армия.

О других операциях автор говорит более кратко. Атаки на Сомме он считает, с военной точки зрения, неудавшимися - для англичан почти полностью (отношение к англичанам, как к тактикам, у Э. фон Фалькенгайна довольно пренебрежительное), для французов относительно. Отодвижение немецкого фронта на 20 километров по обе стороны Соммы на 7 километров в глубину, автор правильно считает делом пустым, не могущим оказать какого-либо серьезного влияния на общую обстановку. То, что французы и для Соммы нашли необходимые силы, Э. фон Фалькенгайн объясняет введением колониальных войск, в то время как недочеты артиллерийского снабжения восполнили американцы, которые, как он считает, без объявления войны, со свойственной янки бесцеремонностью, подтянули к Сомме огромное количество снарядов. Но, замечает автор, благодаря искусной пропаганде Антанты, действовавшей внутри Германии, сражение на Сомме оставило за собой гораздо более глубокий и вредный для немцев след, чем это мог бы оправдать размер боевых достижений противника.

О весеннем наступлении австрийцев автор говорит с некоторым пренебрежением. Он хвалит немцев, которые, когда 22-го мая разразился Брусиловский прорыв («словно гроза из ясного неба»), быстро подали руку помощи своему лукавому союзнику - и эта помощь, хоть и поданная бессистемно, спасла австрийскую армию от несомненного краха. О русском наступлении автор говорит немного, называя его «большой разведкой». Такое замалчивание понятно: русские войска повели себя совсем не так, как думали германские стратеги.

Книга обрывается одновременно с неожиданным уходом автора с должности Начальника Полевого Генерального штаба - 28 августа 1916 г. В этот день к нему явился начальник военного кабинета генерал фон Линкер и сообщил, что император счел нужным на завтрашнее совещание о военной обстановке (в связи со вступлением в войну Румынии) пригласить и фельдмаршала П. фон Гинденбурга. Э. фон Фалькенгайн отвечал посланцу, что подобное приглашение частного военачальника для обсуждения общих дел войны, относящихся к его компетенции, он считает неприемлемым для себя и видит в этом знак того, что он уже не располагает безграничным и столь необходимым на его посту доверием верховного вождя. И Э. фон Фалькенгайн просил о немедленной отставке - которая и была ему предоставлена утром 29-го августа.

Э. фон Фалькенгайн в жизни писал мало, но думал и пережил исключительно много, вследствие чего его книга производит впечатление сжатого конспекта - она переполнена наблюдениями, доводами, выводами, полна фактов, в ней намечена новая концепция стратегии, набросан облик войны.

Э. фон Фалькенгайн мыслит ясно и просто, говорит еще проще и является образцом того, как нужно излагать самые серьезные вопросы - чтобы они оставались интересными и понятными для любого читателя.

Уходя со своего поста, автор с тревогой предвидит, что его преемник приведет германскую императорскую армию к краху. Этими провидческими строками и заканчивается замечательный труд Э. фон Фалькенгайна.