Русская конница на карпатском фронте, январь - февраль 1915 г.

На страницах этой статьи попробуем увидеть специфику действий русской конницы в Карпатах зимой 1915 г.

Два боя у Незвиски

Карпаты, февраль 1915 г…. Могла ли русская конница проводить эффективные атаки в особых условиях?

Вспомним сразу о двух таких атаках – на конницу и пехоту противника, причем на одном боевом участке.

В начале 1915 года австрийские армии на карпатском участке Русского фронта напрягали последние силы, стремясь деблокировать осажденную русскими войсками крепость Перемышль, - и почти на всем протяжении Галицийского фронта перешли в наступление. Переживая патронный и снарядный «голод» русские армии, тем не менее, перешли в контрнаступление. Особого напряжения бои достигли на южном фланге – фронте русской 9-й армии. На левом фланге этого оперативного объединения были сосредоточены Кавказская Туземная конная, Терская казачья и 12-я кавалерийская дивизии – конная группа должна была обойти правый фланг противника в районе Нижниюв - Тлумач - Тысменица и, действуя на коммуникациях, содействовать его поражению. Но эти соединения в районе г. Тлумач были остановлены австрийской пехотой, с которой и завязали упорные бои. Обход был сорван. Тогда командование 9-й армии перебросило в Нижниюв еще одну конную дивизию – 1-ю Донскую казачью, которая получила директиву найти внешний фланг неприятельского фронта в районе м. Обертын, обойти его, и действиями на тылы противника содействовать успеху армейского сражения.

Район действий 1-й Донской казачьей дивизии

Кавалерийский уличный бой

К 24. 02. 1915 г. 1-я Донская казачья дивизия сосредоточилась в с. Олеша, выдвинув 13-й Донской казачий полк в с. Живачов. У последнего произошла стычка казачьих разъездов с неприятельскими, которые отошли на Обертын. Пленных захватить не удалось, и обстановка осталась невыясненной.

Дивизия получила приказ перейти в г. Городенка, так как считалось, что Обертын занят противником – было решено искать пути во вражеский тыл в районе г. Коломыя. В авангарде должен был следовать 10-й Донской казачий полк, а занимавший с. Живачов 13-й Донской казачий полк должен был оставаться на месте до подхода главных сил к с. Незвиска, являясь боковым авангардом и прикрывая колонну со стороны с. Обертын.

В 10 часов 15 минут 10-й Донской казачий полк, только что втянувшийся в с. Незвиска, неожиданно наткнулся на авангард двигавшейся навстречу по улице села колонны германской кавалерии. До этого момента части 1-й Донской казачьей дивизии не сталкивались с германскими войсками - но и командный состав дивизии и казаки не раз выражали желание встретиться именно с германцами. И теперь, неожиданно столкнувшись с германской конницей, головная сотня полка во главе с командиром, не думая о силе противника, мгновенно бросилась в атаку.

Авангардный эскадрон противника не выдержал удара и повернул назад. Пулеметная команда германского полка под командованием ротмистра Зеештрассе быстро заняла позицию на небольшом пустыре селения и открыла огонь по следовавшей по сельской улице русской сотне. Но хорунжий Лазарев по собственной инициативе во главе нескольких казаков отделился от строя сотни и бросился в атаку на вражеские пулеметы. Пулеметные расчеты были переколоты и перерублены, а ротмистр Зеештрассе, пригнув голову к боку лошади (стараясь таким способом защитить голову от удара шашкой хорунжего Лазарева), бросился назад, но был настигнут и зарублен инициативным хорунжим.

Четыре сотни 10-го Донского казачьего полка, следовавшие за авангардом и еще не втянувшиеся на сельскую улицу, на полевом намете свернули влево, обходя селение и врываясь через дворы и боковые улицы на главную улицу села, и бросались в пики и в шашки на толпившиеся на этой улице германские эскадроны. За 15 минут под ударами пик и шашек казаков 10-го Донского казачьего полка полегла значительная часть двух германских кавалерийских полков – 1-го лейб-кирасирского и 8-го драгунского - бригада 5-й кавалерийской дивизии. Командир этой бригады спасся на автомобиле, а подразделения германской дивизии, еще не втянувшиеся в селение, не принимая боя повернули назад - на Обертын.

Казаки преследовали противника до Обертын.

Были захвачены 2 пулемета и денежный ящик противника, пленены 10 офицеров и 31 солдат из состава 1-го лейб-кирасирского и 8-го драгунского полков (почти все были ранены холодным оружием) и 13 лошадей. Но годными оказалось не более 5 лошадей – спины остальных представляли собой сплошные гнойные раны, скрытые под тяжелыми седлами (травмированные лошади были розданы местному населению).

Документ зафиксировал, что хорунжий Лазарев, вахмистр Богучарсков, приказный Краснов и казак Куркин захватили один действующий германский пулемет, в то время как второй пулемет был захвачен казаками 3-й и 6-й сотен. Отмечено, что было уничтожено 3 эскадрона двух германских кавалерийских полков.

За захват 24 февраля 1915 г. действующего германского пулемета Лазарев Роман Григорьевич был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. Исправный пулемет был лично доставлен офицером в штаб дивизии.

В полевой сумке убитого ротмистра Зеештрассе, кавалера Прусского железного креста, было найдено адресованное, но не отправленное его жене, письмо-дневник, в котором было отмечено: «… из перехваченной неприятельской радиограммы мы узнали о движении неприятельской конницы в наш тыл». Отсюда стало ясно, что неприятелю был известен русский радиотелеграфный ключ, и штаб 1-й Донской казачьей дивизии немедленно сообщил об этом в штаб 9-й армии. Ключ был заменен новым.

Но выйти в тыл правому флангу армии противника соединению не удалось, так как через два часа после окончания этого боя 1-й Донской казачьей дивизии пришлось вступить в ожесточенный 3-дневный бой с наступавшими от с. Обертын австрийскими 65-м и 66-м пехотными полками. Дивизии удалось удержать с. Живачов и половину с. Незвиска, которое три раза переходило из рук в руки. Эти неприятельские части преградили дивизии путь на г. Городенку, и элемент тактической внезапности был утрачен.

Казаки в походе

Конная атака в снежных сугробах

В ходе этих боев 26-го февраля у сел. Незвиска произошла конная атака, в которой одной из казачьих сотен удалось добиться фантастических результатов.

Утром этого дня началась сильная пурга - причем ветер дул в лицо австрийцам. На закате, когда метель утихла, из Незвиски показались густые цепи противника – но метким огнем 7-я Донская казачья батарея остановила наступление австрийцев.

Вечером, после 18-ти часов, метель вновь задула с прежней силой - люди проваливались в снег по колено и по пояс, окопы заносились снегом.

В такой ситуации австрийская пехота вновь двинулась в наступление и, не ожидая серьезного отпора, подошла к позициям русских. И в этот момент 5-я сотня 10-го Донского казачьего полка, рассыпавшись в лаву, атаковала врага.

Глубокий снег не позволял быстро двигаться, лошади постоянно проваливались в сугробы, но одно только зрелище конницы, атакующей в подобных условиях, поколебало вражескую пехоту. Атаку казаков поддержали бойцы 5-го стрелкового полка.

В результате 80 казаков и 126 русских стрелков за 5 минут ликвидировали австрийскую атаку. Более 200 венгерских пехотинцев погибли, и еще до 200 попало в плен. Очевидец вспоминал об ужасном виде этих пленных – полузамерших и ослепших от снежной метели, с обмороженными руками. Винтовки, засыпанные снегом, отказывались стрелять, и венгры, плача от холода, проклинали свое командование, которое отправило их навстречу пурге и русским казакам.

Документы зафиксировали: «25-го оборона Незвиски. Обстрел двумя батареями: германской и австрийской. 26-го наступление на деревню 6 рот австрийцев. В результате контратаки 5-й сотни взято в плен 176 человек при 2-х офицерах 65-го венгерского пехотного полка и 29-го особого батальона».

«В бою 26 февраля у селения Незвиска, ночью при сильном буране и снеге доходившем по грудь лошади войсковой старшина Тюрморезов повернул отступавшую под напором шести рот противника нашу роту на врага и атаковал вместе с нею в шашки, пики и штыки врага, причем уничтожил 210, взяв в плен 176 человек при двух офицерах 65-го венгерского пехотного полка и 29-го особого батальона. За описанное дело войсковой старшина Тюрморезов награжден Георгиевским оружием».

Таким образом, казаки 10-го Донского казачьего полка доказали что могут действовать в самых разнообразных условиях – проведя уникальную конную атаку в условиях населенного пункта (причем имевшую характер встречного боя с германской конницей), так и атаковав наступающую пехоту противника в условиях тяжелой заснеженной местности.

Переправа казачьего отряда

И мы видим – как активно и успешно действовала русская конница на карпатском фронте, в особых условиях горного ТВД.

Новгородские драгуны у местечка Балигрод

В Карпатах же русские кавалеристы вновь продемонстрировали умение вести бой как в пешем, так и в конном строях, о чем свидетельствует анализ боя 10-го драгунского Новгородского полка у местечка Балигрод в феврале 1915 г. - на высоте 810.

В середине февраля 13-я пехотная дивизия занимала позиции к югу от мест. Балигрод - на высотах, важнейшей из которых была высота 810. Она имела повышенное тактическое значение, запирая шоссе, идущее от деревни Воля Михова на мест. Балигрод и на железнодорожную станцию Лиско.

Оценив важность этого направления, австрийцы сосредоточили значительные силы и, после нескольких дней упорных атак, утром 15-го февраля овладели высотой 759. Сбив с этой позиции пять рот 52-го пехотного Виленского полка и три роты 49-го пехотного Брестского полка, они заняли деревню Лубне, утвердившись на высоте 810.

На поддержку 13-й пехотной дивизии была спешно выдвинута 1-я бригада 10-й кавалерийской дивизии – ей было приказано занять своими спешенными частями северо-западные склоны высоты 810.

13-го февраля 10-й драгунский Новгородский полк в составе 1-й бригады 10-й кавалерийской дивизии под командованием генерал-майора В. Е. Маркова совместно с 10-м уланским Одесским полком в 18 часов выступил из дер. Михновец в дер. Загорж.

В. Е. Марков

15-го февраля был получен приказ командира бригады 13-й пехотной дивизией генерал-майора Г. А. Лихачева - как можно быстрее двигаться к местечку Балигрод для помощи его бригаде, сильно теснимой австрийцами. Кавалерийская бригада выдвинулась ускоренным переменным аллюром, и к вечеру того же дня пришла в Балигрод, а к 22 часам подошла к позициям 13-й пехотной дивизии к югу от местечка - к высоте 810. Бригада спешилась.

Вначале решили атаковать австрийцев ночью, но слабость сил, занимавших подступы к высоте 810, заставила отложить атаку до подхода 137-го пехотного Нежинского полка, ожидавшегося в ночь на 16-е февраля (к 4 часам утра прибыл только 3-й батальон, а остальные подразделения полка прибыли лишь к 9 часам утра).

В центре, у подножия высоты 810, заняли позицию 6 спешенных эскадронов 10-го драгунского Новгородского полка, левее находились 4 эскадрона 10-го уланского Одесского полка, а правее - 14-я рота 52-го пехотного Виленского полка, 2 уланских эскадрона и рота 137-го пехотного Нежинского полка. Во второй линии находились резервы, состоявшие из 3-го батальона 137-го пехотного Нежинского полка и сводной роты из остатков 1-й, 3-й и 15-й рот 52-го пехотного Виленского полка.

Разведка была затруднена - темнотой, глубоким снегом и огнем противника. Тем не менее, удалось установить расположение окопов противника и подходы к ним.

16-го февраля в 5 часов утра был отдан приказ: «Цепь вперед!».

Новгородские драгуны бесшумно и без выстрелов двинулись вперед - в направлении высоты 810. Поднявшись на гору, они были обнаружены противником, и с расстояния около 200 шагов встречены сильным винтовочно-пулеметным огнем.

Но кавалерийские цепи не остановились, неудержимо бросившись вперед, горя желанием поскорее добраться до окопов противника. Передовые окопы были взяты - часть австрийцев переколота штыками, многие захвачены в плен, лишь отдельные люди успели скрыться во вторую линию окопов. В это время пали смертью храбрых, ведя свои взводы в атаку, драгунские офицеры корнет Зарудной и прапорщик барон Мегден фон Альтенвога (младший). Поручику Колмакову с 6 драгунами удалось добраться до вражеского пулемета и захватить его, но австрийцы бросили несколько ручных гранат - поручик Колмаков и его драгуны погибли, а австрийцам удалось вернуть свой пулемет.

Началась борьба за вторую линию окопов.

Местность простреливалась винтовочно-пулеметным огнем, но, несмотря на это, командующий 4-м эскадроном поручик Апостолов бросился вперед, увлекая за собой драгун – и все они пали смертью храбрых перед австрийскими окопами.

Наступил рассвет.

Для того чтобы повторить атаку на 2-ю линию австрийских окопов, свободных сил уже не было. Тем не менее, высота 810 оставалась в руках кавалеристов и, таким образом, задача, поставленная частям 10-й кавалерийской дивизии, была выполнена. Следовало закрепиться в окопах первой линии и ждать подхода пехоты.

Но цепи драгун поредели настолько, что противник мог легко вернуть свои окопы. Имевшийся резерв, около 4 рот пехоты под командованием единственного прапорщика, оставался на прежних позициях, и тогда полковник-новгородец В. В. Яненко пошел к резерву и при помощи офицеров-драгун заставил эти роты двинуться вперед и расположиться в захваченных вражеских окопах, закрепив захваченную позицию.

Потери убитыми и ранеными, как в офицерском, так и в рядовом составе атаковавших подразделений 10-го драгунского полка достигали 50%. Были убиты 4 офицера и 32 драгуна (еще 2 рядовых пропало без вести), ранены и контужены 8 офицеров и 85 драгун.

Целый день 16-го февраля драгуны провели в окопах, и лишь к вечеру их сменили подошедшие подразделения 137-го пехотного Нежинского полка.

В Карпатах

В бою за высоту 810 с обеих сторон не участвовала артиллерия, а с русской стороны не принимали участия пулеметы, не было ручных гранат. Винтовочный огонь также был незначительным. Успех боя основывался на внезапности, быстроте и натиске, а умение действовать штыком и прикладом доказало что русские драгуны являются и мастерами ближнего боя в тяжелых зимних условиях горной местности. Победоносный пеший бой новгородских драгун в холодную лунную ночь 16 февраля 1915 года у высоты 810 привел к высоким потерям – они во многом объясняются тем, что драгунам пришлось брать окопы, ранее принадлежавшие своей же пехоте и позволявшие противнику, занимая ходы сообщения в сторону русских, обстреливать наступавших драгун фланговым и перекрестным огнем.

Бой изобиловал подвигами спешенных кавалеристов.

Так, корнет Коламейцев, командуя взводом 1-го эскадрона, после ранения в ногу командира эскадрона ротмистра Герценвица, вступил в командование эскадроном и, подавая пример мужества, несмотря на сосредоточенный фланговый огонь противника, причинявший значительные потери, довел атаку до конца и взял неприятельский окоп.

Драгун 1-го эскадрона Артем Яшин, желая во что бы то ни стало вынести тело убитого товарища, оставшееся впереди 2-й линии вражеских окопов, с наступлением темноты пробрался вперед и, подобрав труп друга, отдал свою жизнь, сраженный неприятельской пулей - почти в упор.

Младший унтер-офицер 10-го драгунского Новгородского полка. Награжден георгиевской медалью

Ранее упомянутый командир взвода поручик Колмаков, вызвав охотников для взятия пулемета противника, опередив цепь своего эскадрона, без выстрела приблизился к окопу неприятеля, и с криком «Ура! Драгуны, за мной!» бросился на действующий пулемет, увлекая своим доблестным примером подчиненных. Вскочив с шестью драгунами в неприятельский окоп, поручик Колмаков собственноручно захватил пулемет, но в это время был сражен ручной гранатой, брошенной австрийским офицером и тут же пал вместе с унтер-офицером Рассохой, ефрейтором Морозовым и драгуном Марковым. Драгуны Кучеренко, Андрющенко и вольноопределяющийся Трингам были тяжело ранены. Пулемет австрийцы успели вынести, и трофей выскользнул из рук драгун 3-го эскадрона. Но их подвиг облегчил взятие окопов подошедшей цепью.

Временно командующий 4-м эскадроном поручик Апостолов повел эскадрон в атаку на неприятельский окоп на высоте 810, который и был взят, а затем, с оставшимися людьми эскадрона, по собственной инициативе, решил атаковать и вторую линию. Во время второй атаки были убиты он и командир взвода прапорщик барон Мегден фон Альтенвога. Неизвестный драгун 4-го эскадрона, невзирая на сильнейший огонь противника, вынес тело своего эскадронного командира поручика Апостолова. Аналогичный подвиг совершили и младшие унтер-офицеры 6-го эскадрона Тимофей Лавриков и Евдоким Дудка - под сильным огнем противника они вынесли тело убитого корнета Зарудного.

Командир 6-го эскадрона ротмистр Дудоркин находился со своим эскадроном на правом фланге полка, имея правее роту 52-го пехотного Виленского полка, а левее - 4-й эскадрон 10-го драгунского. Дудоркин повел свой эскадрон в атаку без выстрела, но австрийцы, обнаружив наступление, открыли сильный винтовочно-пулеметный огонь, расстреливая наступающих с дистанции прямого выстрела. Вскоре командир 14-й роты виленцев выбыл из строя, и рота застыла на месте. Драгуны же продолжали наступление, но и они, неся большие потери, начали колебаться. Тогда ротмистр Дудоркин с возгласом: «Братцы, не отставать! За мной, ура!», с обнаженной шашкой бросился на окопы противника, увлекая доблестным примером вверенный эскадрон. Видя любимого командира первым ворвавшимся в окоп, драгуны бросились в рукопашную - и завязался штыковой бой. Видя что австрийцы открыли огонь во фланг 6-му эскадрону новгородцев, ротмистр Дудоркин, правильно оценив тактическую обстановку, побежал к 14-й роте виленцев, которая залегла между деревьев и, крича «ура», не решалась продолжать наступление.

Ротмистр обратился к пехотинцам со словами: «Братцы, выручай драгун, сейчас возьмем еще один окоп, и конец бою!» и с криком «ура» бегом направился к окопам противника. Но 14-я рота осталась неподвижной. Тогда ротмистр Дудоркин выхватил револьвер из кобуры и, вернувшись к виленцам, громко произнес: «Если вы не пойдете за мной, я буду стрелять в вас!» и добавил «за мной, ребята!». Рота поднялась, и с криком «ура!» бросилась в атаку, овладела окопом, закрепив успех, достигнутый горстью драгун 6-го эскадрона. Было захвачено в плен 44 австрийца – все пленены драгунами. В этой атаке был убит младший офицер эскадрона корнет Зарудный, ранен ротмистр Гелитовский и контужен ротмистр Дудоркин. Из 41 драгуна спешенного эскадрона в строю осталось 20 человек.

Корнет Романчук - Федорович, командуя взводом 6-го эскадрона, под сильнейшим фронтальным и фланговым огнем противника довел атаку своего взвода до конца и взял неприятельский окоп, а затем, выполняя приказ эскадронного командира, с горстью людей своего взвода зашел в тыл противнику, занимавшему соседний окоп, и с криком «ура» в него ворвался, содействуя успеху фронтальной атаки драгун и виленцев под командованием ротмистра Дудоркина. В этой схватке младший унтер-офицер 6-го эскадрона Василий Берников, увидев что его комэск упал, а австриец прикладом планирует размозжить ему голову, ударом штыка опрокинул австрийца и спас жизнь своего командира - ротмистра Дудоркина.

Аналогичный подвиг совершил и неизвестный драгун 6-го эскадрона. В ходе рукопашного боя в неприятельском окопе, увидев что австриец направил винтовку на корнета Романчука-Федоровича, ударом приклада размозжил австрийцу голову и спас жизнь своему офицеру.

В числе первых ворвавшихся в неприятельские окопы, был младший унтер-офицер 6-го эскадрона кавалер двух степеней Георгиевского креста Василий Марченко, вслед за этим павший смертью храбрых.

И приказ по полку в честь годовщины боя 16 февраля 1915 г., подписанный его командиром полковником С. Д. Прохоровым, очень емко и метко охарактеризовал коллективный подвиг и мастерство драгун в бою под Балигродом, отметив что 10-й драгунский Новгородский полк доказал, что конница способна решать активные боевые задачи как в конном, так и в пешем строю. Малочисленные драгуны сломили сопротивление австрийской пехоты, занимавшей командующие высоты и укрывшейся в окопах. Тяжелая местность, снежные сугробы и обледенелые скаты, темнота и жестокий огонь вражеских винтовок и пулеметов не поколебали решимости драгун выполнить боевую задачу.

Исключительный наступательный бой в пешем строю под Балигродом, произошедший в ходе Второй Отечественной войны, золотыми буквами вписан в летопись Новгородского полка. Бой на карпатской высоте 810 показал, что драгун может и должен успешно действовать как в конном, так и в пешем строю и в условиях огневого боя современной войны.

Приказ, отмечая героев этого боя, заключал: пусть пример «ротмистра Дудоркина, поручика Колмакова, поручика Апостолова, корнетов Зарудного, Романчука-Федоровича, штабс-ротмистра Герценвица, корнета Коламейцева и братьев-драгун: Мисливца, Нечкепия, Яшина, Рассоха, Макарова, Кучеренко, Андрющенко, Танцуры, Лаврикова, Дудки, Марченко и других героев, послужит нам путеводной звездой в будущей нашей боевой деятельности во славу обожаемого Государя, дорогой нашей родины и доблестного, родного нашего Новгородского полка».

Засада есаула Калаушина

Характеризуя действия русской конницы зимой 1915 г. в Карпатах, приведем и пример удачных засадных действий – продемонстрированных сотней есаула Калаушина 10 января 1915 г.

Обстановка к этому моменту складывалась следующим образом.

В декабре 1914 г. австро-германское командование, обеспокоенное быстрым продвижением русских войск через лесистые Карпаты вглубь Венгрии, перебросило сюда значительные силы, которые стали вытеснять русские (по преимуществу конные) дивизии из Венгрии в Галицию. Русское командование приказало своей коннице отойти на главный перевал Карпат и здесь удерживать противника - до подхода своей пехоты.

2-я Кубанская казачья дивизия, действовавшая на Хустовском направлении, вследствие этого приказа к концу декабря 1914 года отошла к Вышковскому перевалу - оставив позади себя, километрах в 20 - 30, разведывательные сотни, которые должны были наблюдать за действиями противника, сбивать его мелкие разведывательные партии и заранее предупреждать о появлении крупных частей. Действия дивизии сильно затруднялись гористой и лесистой местностью, бездорожьем, глубоким снегом и 20-градусным морозом.

Одна из разведывательных сотен, под командованием есаула Калаушина, находясь в районе Майданка - Окермезо, вынуждена была отходить к перевалу под натиском довольно крупных частей противника. Утром 10-го января разъезд этой сотни, находившийся в дер. Шольма, сообщил, что по шоссе из Окермезо на Майданку движется довольно крупная пешая разведывательная партия противника с пулеметами.

Командир сотни быстро оценивает обстановку и решает устроить противнику засаду - между д. д. Майданка и Быстра. Есаул решил воспользоваться весьма удобной для таких операций местностью: шоссе проходило по скату горы в очень глубокой выемке, по сторонам которой росли молодые густые ели, касавшиеся своими ветвями земли (еще и присыпанные снегом).

Приказав своему разъезду вести противника по шоссе, а коноводам отвести лошадей к дер. Быстра, командир сотни с остальными казаками, разделившись по-полусотенно, залегли по обеим сторонам дороги, спрятавшись в елях. А чтобы не видно было на снегу человеческих следов, казаки сначала отъехали с полкилометра вперед по шоссе, а затем вернулись назад - идя по сторонам выемки.

Через некоторое время показался отходящий разъезд кубанцев, шагом двигавшийся по шоссе к перевалу, а затем шел немецкий дозор из 3 человек. В шагах 50 – 70 за своим передовым дозором 2 немецких солдата вели на поводках по одной охотничьей собаке - последние, вероятно, не обнаружили засаду, т. к. во-первых, следы отсутствовали, и, во-вторых, ветер дул немцам в спину. А затем во главе с офицерами шло около роты пехоты - имея два пулемета на салазках впереди и два пулемета в хвосте колонны.

Немцы маршировали как на параде, и не обращали никакого внимания на одиноко идущий впереди русский разъезд (впрочем, стрелять по нему было затруднительно, ибо шоссе было очень извилистым).

Как только германская рота поравнялась с засадой, по условному сигналу командира кубанцы с диким криком и с шашками наголо, в своих характерных папахах и полушубках «кубарем» (казачье выражение) скатились по скатам шоссе - и ... немецкая рота положила оружие, не успев сделать ни единого выстрела.

Трофеи кубанцев: 118 пленных немецких солдат, 3 офицера, 4 пулемета и 2 охотничьи собаки. В засаде принимало участие 2 офицера и 78 казаков. Кубанцы, захватившие больше пленных, чем было их самих, доказали, сколь большое значение на войне имеет смелость и смекалка – организовав эффективную засаду, против которой противнику не помогли даже собаки.

Братья по оружию