Артиллерийский штурм 17-го года. Часть 1. Ювелирная подготовка

Апогеем удачных действий русской артиллерии Первой мировой войны стало участие в Летнем наступлении 1917 г. Нам представляется крайне интересным взглянуть на качество применения русской артиллерии. Сделаем это на примере артиллерии одной из армий – участниц операции - 10-й армии Западного фронта.

Тяжелая батарея на позиции

Накануне операции армия под командованием героя Тарнавки и Опатова генерал-лейтенанта Н. М. Киселевского занимала 147-км фронт: оз. Нарочь - оз. Вишневское - Спяглица - Ушивцы – Сморгонь - Саковичи - Крево - Адамово - Шулойцы - Куписк.

Н. М. Киселевский.

Армия и ее боевой участок

Удар планировалось наносить на виленском направлении. С этой целью на армию возлагалась задача нанести удар по противнику на участке Кунава – Чухны - с ближайшей задачей овладеть районом Солы, Жупраны, Граузишки. Армия содействовала главному удару фронта - атакуя севернее м. Сморгонь. Впоследствии границы участка главного удара армии были указаны - от Шалудьки до Геверишки (длиной 19 км).

С 15 апреля 1917 г. участок: оз. Нарочь - Вишневское - Спяглица – Ушивцы – Сморгонь - Шалудьки был передан 3-й армии.

Первоначально в состав 10-й армии входили: 20-й, 35-й, 38-й армейские, 2-й Кавказский и 1-й Сибирский армейские корпуса, а к началу операции были обещаны 3-й и 10-й (в резерв фронта) армейские корпуса. На участок главного удара командарм назначил 2-й Кавказский, 1-й Сибирский и 38-й корпуса, а на участок вспомогательного удара – 20-й корпус. После перегруппировки из состава армии выбыли 20-й и 35-й (кроме 81-й пехотной дивизии) корпуса. Но во второй половине апреля прибыл 3-й, а в середине июня 10-й корпуса, а затем 112-я пехотная дивизия.

Перед операцией 1-я и 2-я кавказские гренадерские и 134-я пехотная дивизии были заменены частями 28-й и 29-й пехотных дивизий, а штаб 20-го корпуса заменил штаб 2-го Кавказского корпуса.

Артиллерийская группировка

Характеризуя артиллерийскую группировку армии, необходимо отметить следующее.

Было указано, что для реализации июльского наступления, кроме артиллерии, входившей в состав активных корпусов, следует воспользоваться артиллерией, сосредоточенной на участке 20-го корпуса для февральской операции (впоследствии отмененной). 10-й армии были обещаны тяжелые дивизионы из других армий фронта, и более крупные калибры - из резерва Верховного Главнокомандующего.

Количество орудий предполагалось следующее (в скобках – на направлении главного удара):

3-дюймовых полевых пушек – 694 (342);

42-линейных и 120-мм пушек – 48 (40);

45- и 48-линейных гаубиц – 108 (60);

6-дюймовых пушек и гаубиц – 124 (104);

8-дюймовых гаубиц – 12 (12);

12-дюймовых гаубиц – 6 (6).

В дальнейшем на протяжении всей операции количество артиллерии менялось - постепенно возрастая. Основная масса литерных батарей подходила накануне операции - в последних числах июня и первых числах июля. Тем не менее, все эти батареи приняли участие в артиллерийской подготовке. Например, 9-я батарея литеры Г разгрузилась с железной дороги в 22 часа 5 июля, а уже утром 6 июля она открыла огонь по окопам противника. Некоторые батареи крупных калибров (четыре батареи литеры А и одна литеры Т) прибыли на 4-й и 5-й дни операции и принять участия в бою не смогли. Для увеличения количества легких батарей в восьми артиллерийских бригадах 10-й армии к 5 апреля были сформированы седьмые позиционные батареи – 6-рудийные, запряжки имелись только для орудий.

И к началу операции в 10-й армии имелось следующее количество орудий (в скобках – на направлении главного удара):

3-дюймовых полевых пушек – 622 (432);

42-линейных и 120-мм пушек – 80 (80);

45- и 48-линейных гаубиц – 72 (60);

6-дюймовых пушек и гаубиц – 202 (198);

8-дюймовых гаубиц – 10 (10);

9,2-дюймовых гаубиц – 2 (2);

12-дюймовых гаубиц – 6 (6).

Таким образом, на ударном участке артиллерия, по сравнению с первоначальными предположениями, была увеличена на 90 легких, 94 шестидюймовых и 40 107-120-мм орудий.

Замаскированные орудия на позиции.

План прорыва

Первоначально идея прорыва заключалась в атаке позиций противника на всем фронте наступления - а затем в развитии успеха на том участке, где удастся осуществление прорыва.

Соответственно, корпусам были выделены равные ресурсы и почти равные участки. Причем для нанесения первого достаточно решительного удара все дивизии должны были быть выведены в первую линию - чтобы у каждой из них был свой фронт.

Но специфика местности и оборудованность позиций противника вынудили трансформировать первоначальный план. Так, большое количество особо прочных сооружений противника на участке 38-го корпуса привело к сосредоточению в нем большого количества 12-дюймовых орудий. Во 2-й Кавказский корпус пришлось передать большее количество дальнобойных орудий – вследствие отсутствия позиций на северном участке корпуса, батареи могли разворачиваться лишь в южном участке и даже в соседних 1-м Сибирском и 20-м корпусах. Для обеспечения контрбатарейной борьбы (с артиллерией противника, расположенной на флангах ударного участка - к северу от Осиновки и в районе Гейлеши – Ордаши - Куты Конты) было намечено увеличение количества 107-120-мм пушек в 38-м и 2-м Кавказском корпусах.

Артиллерия 10-й армии должна была быть распределена между ударными корпусами следующим образом:

3-дюймовых полевых пушек – 342 (108 – 2-й Кавказский, 108 – 1-й Сибирский и 126 – 38-й корпуса);

42-линейных и 120-мм пушек – 40 (16 – 2-й Кавказский, 8 – 1-й Сибирский и 16 – 38-й корпуса);

45- и 48-линейных гаубиц – 60 (по 24 – 2-й Кавказский и 38-й корпуса, 12 – 1-й Сибирский корпус);

6-дюймовых пушек и гаубиц – 104 (по 36 - 2-й Кавказский и 38-й корпуса, 32 – 1-й Сибирский корпус);

8-дюймовых гаубиц – 12 (по 4 в каждом корпусе);

12-дюймовых гаубиц – 6 (2 – во 2-м Кавказском и 4 – в 38-м корпусах).

При обсуждении деталей операции выяснилось преимущественное значение прорыва на участках 38-го и 2-го Кавказского корпусов – т. к. лишь охватом с юга и севера можно было овладеть Богушинским лесом, а также потому, что позиции противника на фронте 1-го Сибирского корпуса (входящий участок между лесами - Богушинским и Новоспасским, а также Богушинский лес и участок окопов вдоль южной опушки леса) считалось возможным атаковать только после успеха на участках соседних корпусов.

Это привело к необходимости направления прибывающих артчастей преимущественно во 2-й Кавказский и 38-й корпуса.

В конце апреля 1917 г. планы выполнения поставленных корпусам задач были частично изменены - в каждом корпусе было решено выдвинуть в первую линию только три дивизии (четвертые были выведены в корпусные резервы). Артиллерией (т. к. главное внимание было решено уделить удару по районам Сутковского и Новоспасского лесов) были усилены 1-й Сибирский и 2-й Кавказский корпуса.

Перемещение центра тяжести удара потребовало и усиления артиллерией 1-го Сибирского и 2-го Кавказского корпусов. Перегруппировка уже приданных артчастей была признана нежелательной, и усиление намечалось путем соответствующего распределения прибывавших батарей – преимущественно крупных калибров.

К дню операции распределение артиллерии в ударных корпусах было следующим:

3-дюймовых полевых пушек – 432 (150 – 2-й Кавказский, 120 – 1-й Сибирский и 162 – 38-й корпуса);

42-линейных и 120-мм пушек – 80 (28 – 2-й Кавказский, 24 – 1-й Сибирский и 28 – 38-й корпуса);

45- и 48-линейных гаубиц – 60 (по 24 – 2-й Кавказский и 38-й корпуса, 12 – 1-й Сибирский корпус);

6-дюймовых пушек и гаубиц – 198 (70 - 2-й Кавказский, по 64 - 38-й и 1-й Сибирский корпуса);

8-дюймовых гаубиц – 10 (по 2 – 2-й Кавказский и 38-й корпуса, 6 – 1-й Сибирский корпус);

9,2-дюймовых гаубиц – 2 (38-й корпус);

12-дюймовых гаубиц – 6 (по 2 в каждом корпусе).

Армейская авиация и зенитная артиллерия

Важное значение имело и состояние воздухоплавательных и авиационных сил.

Армейские воздухоплавательные роты в середине февраля приступили, а в первой половине марта закончили переформирование в воздухоплавательные отряды. Каждый корпус получил свой воздухоплавательный отряд. Сформированный при воздухоплавательном дивизионе 10-й армейский воздухоплавательный отряд в конце апреля был придан 38-му корпусу. А затем по распоряжению командования Западного фронта во второй половине июня в состав 10-й армии прибыли 3 воздухоплавательных отряда. Они были распределены следующим образом: 35-й корпусной был придан 2-му Кавказскому корпусу, 11-й армейский – 1-му Сибирскому корпусу и 15-й корпусной поступил в распоряжение командира дивизиона литеры В. Т. о., все ударные корпуса имели по два аэростата, и, кроме того, один обслуживал 12-дюймовые батареи.

Авиационные отряды были переданы в распоряжение штабов: 1-й Сибирский авиотряд - 2-го Кавказского, 34-й авиаотряд - 38-го, Гренадерский авиаотряд - 1-го Сибирского корпусов. Из этих отрядов во время операции выделялись самолеты - артиллерийские корректировщики. Последние работали под руководством инспекторов артиллерии корпусов и по заданиям начальников противоартиллерийских групп.

Борьба с самолетами противника была возложена как на специальные батареи для борьбы с воздушным флотом, так и на сформированные в корпусах к началу апреля нештатные противосамолетные батареи.

К началу операции в распоряжении ударных корпусов состояли:

Во 2-м Кавказском корпусе - 20 орудий (5 батарей – 51-я, 52-я, 113-я и две нештатные);

В 1-м Сибирском корпусе - 12 орудий (3 батареи – 115-я и две нештатные);

В 38-м корпусе - 20 орудий (5 батарей – 117-я, 118-я, 119-я и две нештатные).

Из них три батареи были назначены для охраны тыловых учреждений (артиллерийский склад и станция Пруды; станция Полочаны; местный парк у разъезда 646-й версты; артиллерийский склад и станция Блок – Пост 654-й версты), а остальные были расположены на фронте корпусов. Кроме того, в июне прибыли еще две противосамолетные батареи (98-я и 101-я) - для охраны позиций орудий крупных калибров.

Артиллерия: распределение и система управления

Вся артиллерия, в зависимости от поставленных задач, была разделена на группы – и начальник группы объединял батареи на соответствующем групповом участке. Если батарей в группе было много, группа делилась на подгруппы.

Легкая артиллерия частично должна была проделывать проходы в заграждениях и поддерживать свою пехоту, а частично – бороться с вражеской артиллерией. Мортирная и тяжелая артиллерия делилась на противоартиллерийские группы и группы разрушения. Крупные калибры сводились в отдельные группы. Группы легких и тяжелых батарей, решавшие задачи на фронте одной дивизии, находящейся в первой линии, были подчинены общему артначальнику, который, в свою очередь, подчинялся начальнику дивизии. В каждом из корпусов сведенные в отдельную группу крупные калибры составляли группу, подчиненную инспектору артиллерии корпуса. Тяжелые и легкие батареи, назначенные для борьбы с вражеской артиллерией и разделенные на корпусные группы, были подчинены начальнику противоартиллерийской группы – последний подчинялся непосредственно инспектору артиллерии корпуса.

В 38-м и 2-м Кавказском корпусах вышеуказанная система была проведена в жизнь в полном объеме, а в 1-м Сибирском корпусе крупнокалиберные батареи вошли в состав артиллерии 2-й Сибирской стрелковой дивизии. Последняя не имела артначальника, объединявшего работу тяжелых и легких батарей - его обязанности выполнял начальник артиллерии «тяжелой группы разрушения». Во время подготовки и проведения операции в помощь инспекторам артиллерии корпусов были назначены артиллерийские штаб-офицеры.

Объект удара

Что же из себя представляли позиции противника?

На фронте, намеченном для прорыва, вражеские позиции были искусно применены к местности. 1-я линия окопов шла в основном по холмам и лесистым участкам, которые скрывали ближайший тыл. Изломленные начертания окопов давали противнику возможность держать под перекрестным огнем все подступы. Система окопов была очень развита, а в исходящих углах окопы были приспособлены для фланкирования. Мощные сооружения в районе высоты 89.6, ряд сомкнутых укреплений, находящихся на высотах между Новоспасским и Богушинским лесами, южнее Богушинского леса и района Крево, каменные строения и два кладбища у м. Крево, приспособленные к обороне, - создали ряд сильнейших укрепленных опорных пунктов, увеличивающих обороноспособность позиции. Серьезным узлом сопротивления являлся Богушинский лес, тянувшийся с запада на восток на 5 км, и с юга на север на 2 км. Новоспасский и Сутковский леса, подходившие к 1-й линии окопов, были укреплены и оплетены проволокой. Шагах в 30 за окопами были построены тяжелые блиндажи, соединенные общим ходом сообщения. Блиндажи строились с применением бетона и рельс - и разрушение их снарядами до 6-дюймового калибра включительно было маловероятно.

За 1-й линией располагались 2-я и 3-я линии окопов, находящиеся друг от друга на дистанции 100 - 300 шагов. Присутствовали и поперечные окопы, которые вместе с ходами сообщения (приспособленными к обороне) представляли собой оборонительные отсеки. Искусственные препятствия, преимущественно проволочные заграждения, широко использовались немцами. Перед 1-й линией окопов находилось 5 полос заграждений – в каждой по 6 рядов кольев. Проволочные заграждения были построены не только перед 2-й и 3-й линиями, но даже перед ходами сообщения. Проволокой были окружены и сомкнутые укрепления. За первой укрепленной полосой в 3 - 5 км имелась вторая укрепполоса, которая шла от д. Гавеновичи, Олешонки, Базары, Мигули, Асаны, Войничи, Попелевичи, Коренды и далее.

Данные аэрофотосъемки указывали на то, что окопы оснащены тяжелыми блиндажами, а перед окопами тянулись несколько полос проволочных заграждений. Отчетливо видна была лишь 1-я линия окопов, в то время как другая - лишь частично (значительная всхолмленность и лесные участки укрывали остальные линии вражеских окопов, тем более что во многих местах они были построены на обратных скатах).

Задачи артиллеристов 10-й армии

Каковы были задачи русской артиллерии в предстоящей операции?

Силы артиллерии, сосредоточенной для подготовки наступления, должны соответствовать ширине участка удара. Но количество артиллерии, которое было решено придать 10-й армии, не соответствовало ни значительному протяжению участка (19 км) атаки, ни мощи вражеских укреплений. Было необходимо наращивание артиллерийских мощностей. Учитывая создавшуюся обстановку (настроение деградирующей на стадии «углубления революции» русской пехоты), многие начдивы требовали – для гарантированного успеха операции - сплошного разрушения всех вражеских окопов.

Но из-за недостаточного количества артиллерии выполнить это было невозможно. Пришлось выделять важнейшие участки (которые надлежало разрушить полностью), те, которые следовало «завалить», и, наконец, те, которые допускалось лишь «расстроить». Все же требования о необходимости увеличения количества орудий со стороны строевых командиров не прекращались. Так, комкор 1-го Сибирского генерал от кавалерии М. М. Плешков в рапорте от 20 апреля на имя командарма откровенно писал: «возлагать надежду на успех операции с подобными средствами крайне неосторожно».

М. М. Плешков.

После выяснения степени необходимости разрушения различных участков позиции противника, инспектора артиллерии корпусов 8 мая сообщали в штаб армии:

во 2-м Кавказском корпусе намеченные требования о разрушении начдивы считают не преувеличенными, а необходимыми;

в 1-м Сибирском корпусе: начальники частей высказались, что для успеха необходима отличная артподготовка - без чего не только атаки, но и движения вперед ожидать нельзя; вследствие этого следует признать, что имеющихся средств недостаточно, и для производства операции они должны быть увеличены вдвое;

в 38-м корпусе: изменить работу тяжелых батарей, в смысле сокращения участков разрушения, признано невозможным; артиллерии недостаточно (кревский участок противника имел мощнейшие укрепления).

Работа с угломером.

Все инспектора указали, что необходимо значительное увеличение дней артподготовки на фронте корпусов - 1-го Сибирского и 2-го Кавказского до 5 дней, для 38-го корпуса до 7 дней.

На совещании комкоров, наштакоров и инспекторов артиллерии корпусов 31 мая, после докладов инспекторов и всестороннего разбора артиллерийских вопросов, командарм указал, что такого количества артиллерии, какое обещано 10-й армии для данной операции, до сих пор еще не было ни в одной операции на Русском фронте - и на дальнейшее увеличение числа батарей рассчитывать не приходится. На совещании было установлено, что артподготовку необходимо закончить в два с половиной дня.

Т. о., предъявленные к артиллерии 10-й армии требования, даже несмотря на неслыханную до сих пор по мощи группировку артиллерии, не согласовались со спектром поставленных задач, средствами и продолжительностью подготовки. Вся надежда была на тщательность подготовки со стороны комсостава артиллерии, за 3 года накопившего большой боевой опыт. И лишь благодаря огромной работе артиллерийского офицерства удалось довести это дело до конца - среди всеобщей неурядицы и уже начавшегося развала армии, открыв огонь точно в указанный день и час.

Инспектор артиллерии 10-й армии генерал-лейтенант А. М. Сиверс.

Артиллерии были указаны следующие задачи:

В период артподготовки: легкие батареи, подчиненные начдивам, предназначались главным образом для пробивания проходов в проволочных заграждениях, а также для стрельбы по живым целям и наблюдательным пунктам (преимущественно химическими снарядами). Тяжелые батареи имели задачей разрушение фланкирующих сооружений, а также окопов в районе пробиваемых проходов, прочных построек и блиндажей, пулеметных гнезд и траншейных орудий, а также заваливание остальных участков окопов, ходов сообщений и наблюдательных пунктов в районе 1-й полосы вражеских укреплений.

В период атаки: легкие батареи должны были сосредоточить свой огонь на вражеских окопах, и по мере продвижения своей пехоты двигать его вперед. Для тяжелых батарей были намечены участки во 2-й укрепленной полосе и в тыловом районе.

В период закрепления: легкая артиллерия устанавливает заградительный огонь, а тяжелые батареи должны разрушать пока не захваченные укрепленные узлы и опорные пункты, продолжают разрушение окопов 2-й полосы, а также уплотняют заградительный огонь легких батарей.

В данный период большое значение имело своевременное выдвижение вперед артиллерийских наблюдателей, организация новых передовых наблюдательных пунктов и прочной связи.

Соответственно, в планах корпусов и дивизий для всех батарей были намечены определенные и немногочисленные задачи, скомбинированные так, чтобы батарее не приходилось делать больших боковых переносов огня.

Уникальность этой операции еще заключалась и в том, что впервые в корпусах появлялись специальные группы контрбатарейной борьбы – «противоартиллерийские группы». В их состав вошли часть легких и все тяжелые пушечные (107 (42-линейные) – 120-мм калибра) батареи. А во 2-м Кавказском и 38-м корпусах в эти группы были включены 6-дюймовые батареи Шнейдера (литеры Б) и 6-дюймовые т. н. «200-пудовые» пушки осадных дивизионов. Придать противоартиллерийским группам 6-дюймовые гаубицы возможности не было – их едва хватало для решения задач по разрушению окопов. Тем не менее в планах корпусов была предусмотрена передача нескольких 6-дюймовых гаубичных батарей – после начала пехотной атаки. Помимо контрбатарейной борьбы на противоартиллерийские группы возлагались задачи по обстрелу тылов противника: местонахождений штабов, резервов, складов, наблюдательных пунктов и аэростатов. Эти задачи должны были выполняться в начале артподготовки.

Тщательность подготовки - ключ успеха

Был проработан ряд важных тактических вопросов.

Так, особое внимание было уделено войсковым стыкам – как дивизионным, так и корпусным. Была разработана и установлена система мероприятий по взаимной поддержке.

Обеспечивались фланги всего участка наступления. На правом фланге инспектор артиллерии 3-й армии сообщал, что вследствие малочисленности артиллерии на фронте 20-го корпуса, борьба с артиллерией противника может быть организована только в районах Светляны и Минки-Осиновка (причем применительно к последнему участку русские батареи стояли на пределе, т. к. более близкие позиции отсутствовали). На левом фланге почти вся тяжелая артиллерия 3-го корпуса (батарея 6-дюймовых пушек и две батареи 48-линейных гаубиц) и часть легкой артиллерии были задействованы в интересах 38-го корпуса. Тяжелая артиллерия получила задачу разрушить окопы противника на участке Луковые - Гаверишкп и совместно с легкой артиллерией уничтожить фланговую оборону германцев со стороны леса - западнее фольв. Неверишки. На легкую артиллерию, кроме того, была возложена борьба с артгруппой противника в районе Куты - Конты.

Район артпозиций на участке, намеченном для прорыва, топографически был очень разнообразен. На правом фланге от Сукневичи до Вереского леса местность была совершенно открытая, а к югу пересеченная и покрытая лесами (которые были сильно вырублены). Дистанция между легкими батареями и окопами противника была следующей.

2-й Кавказский корпус: более 3 км – 29% батарей, около 3 км – 48% батарей, более 2 км – 23% батарей;

1-й Сибирский корпус: более 3 км – 5% батарей, около 3 км – 30% батарей, более 2 км – 40% батарей; менее 2 км – 25% батарей;

38-й корпус: более 3 км - 7% батарей, около 3 км – 11% батарей, более 2 км – 52% батарей, около 2 км – 11% батарей, менее 2 км – 19% батарей;

Для всего участка прорыва: более 3 км - 19% батарей, около 3 км – 22% батарей, более 2 км – 40% батарей, около 2 км – 4% батарей, менее 2 км – 15% батарей

Расчеты выдвинутых вперед легких и мортирных батарей крепили над орудиями маскированные прочные навесы. Позиции для батарей, входивших в состав групп разрушения, были намечены таким образом, чтобы было возможно вести косоприцельный и фланговый огонь (наибольшее количество таких позиций имелось в 1-м Сибирском корпусе). Наблюдательные пункты выбирались и маскировались особенно тщательно.

До середины мая оборудование позиций шло медленно – из-за отсутствия достаточного количества лесоматериалов и нехватки рабочих рук. Своевременная доставка материалов задерживалась – строительство узкоколейной железной дороги была закончено только накануне операции, а возить на лошадях (в весеннюю распутицу и при полном почти отсутствии фуража) было затруднительно. Когда дороги просохли, стали использовать грузовые автомобили тяжелых дивизионов - но их было недостаточно.

Прием приказа офицерами батареи с наблюдательного пункта.

Работы по оборудованию позиций проводились как усилиями самих батарей, так и корпусных и армейских инженеров. Рабочие команды и пехотные команды прибывали с опозданием и, поработав 2 - 3 часа, уходили. Чаще всего они не являлись. Работы - теми кто прибыл и работал - выполнялись крайне небрежно. Объемы постепенного завершения (в процентах от необходимого объема) артпозиций были следующими:

Во 2-м Кавказском корпусе: к 10 мая – 38%; к 28 мая – 50%; к 12 июня – 62%;

В 1-м Сибирском корпусе: к 10 мая – 56%; к 28 мая – 68%; к 12 июня – 86%;

В 38-м корпусе: к 10 мая – 47%; к 28 мая – 62%; к 12 июня – 74%; к 27 июня – 90%.

Остальные позиции к концу июня еще не были окончательно оборудованы. Для установки 12-дюймовых орудий была построена особая 19-километровая ширококолейная ветка.

Фактическая разработка и подготовка операции началась во второй половине февраля. В наиболее благоприятных условиях находились 2-й Кавказский и 38-й корпуса, уже продолжительное время занимавшие районы намеченной операции. 1-й Сибирский корпус занял свой ударный участок только 3-го марта.

Окончательно все корпуса представили свои соображения к 18 марта.

В преддверии штурма

В связи с Февральским переворотом уже в середине марта стало выясняться отрицательное отношение к наступлению со стороны солдатских масс. На службу, на занятия и работы солдаты шли неохотно. Чем дальше, тем определеннее пехота высказывалась против наступления. Боеспособность частей сильно понизилась. Некоторые же полки были совсем деморализованы. Лишь артиллерийские и инженерные части сохранили бодрое настроение и охотно готовились к предстоящей боевой работе.

Вследствие вышеизложенного, начальный срок операции неоднократно изменялся. Первоначальное наступление предполагалось в конце апреля, затем операция была отложена до 15 и потом до 22 июня - но и в этот срок она не состоялась. Наконец 1 июля начальник штаба Западного фронта сообщал в корпуса о необходимости полного напряжения всех сил – т. к. операция должна была состояться не позднее 4 июля. Эти отсрочки дали артиллерийским командирам возможность основательнее изучить позиции противника и точно выяснить расположение его артиллерии. Пехотное же командование, поглощенное налаживанием в своих частях нового внутреннего уклада, не имело ни времени, ни возможности разработать свои оперативные планы. Многие полки, предназначенные в первую линию, отказывались занять исходное положение и их заменяли другими. Замена частей продолжалась вплоть до дня наступления. С огромным трудом, путем убеждений и уговоров, солдаты кое-как были доведены до осознания необходимости наступления. Вследствие этого, получить от пехотных командиров точно сформулированные задачи для артиллеристов - участки для разрушения и места в заграждениях, где нужно было проделать проходы, удалось лишь незадолго до начала операции.

Наряду с выяснением задач, как в корпусах, так и в дивизиях, составлялись планы действий артиллерии. Каждый план был разработан очень тщательно – вплоть до батареи и отдельного взвода. Была указана последовательность действий и точные задачи для батарей в различные оперативные периоды, характер и задачи ночного огня, намечены батареи разрушения, назначенные для усиления контбатарейных групп, а также порядок выдвижения артиллерийских наблюдателей и организации с ними связи, а затем и движения батарей на поддержку продвинувшейся пехоты.

В период подготовки операции вся тяжелая артиллерия была подчинена инспекторам артиллерии, руководившим как распределением задач, так и размещением батарей.

После начала артподготовки тяжелые батареи групп разрушения (кроме корпусных групп) переходили в подчинение начальников артиллерии ударных дивизий. Батареи разрушения пристреливались таким образом, чтобы не обнаружить себя. Обычно это осуществлялось, когда у немцев не были подняты аэростаты, а над русскими позициями не летали самолеты противника. Для пристрелки целей, которые не были видны с наземных пунктов, пользовались услугами аэростатов и авиации. Планы действий контрбатарейных артгрупп составлялись в корпусах – независимо от планов применения артгрупп разрушения.

Чтобы получить пристрелочные данные для 12-дюймовых орудий, на позиции этих батарей ставились 42- и 48-линейные орудия – они и вели пристрелку по намеченным целям.

Изучение расположения вражеской артиллерии велось непрерывно. Каждый корпус имел старшего артначальника, в обязанности которого входило собрать и систематизировать сведения о батареях противника. Процесс происходил под непосредственным руководством инспекторов. Впоследствии эти начальники были назначены начальниками контрбатарейных артгрупп.

Летчики провели полную аэрофотосъемку районов расположения противника – с особым упором на обнаружение позиций вражеских батарей. Все германские артпозиции, обнаруженные с наблюдательных пунктов, самолетов и аэростатов, засеченные по блеску выстрелов, по звуку и прочими способами, наносились на карты. Т. о. на фронте д.д. Осиновка – Ластоянцы было обнаружено: в марте – 15 тяжелых и 19 легких, в апреле – 14 тяжелых и 16 легких, в мае – 34 тяжелых и 22 легких, в июне – 42 тяжелых и 37 легких батарей. Количество орудий на позициях определить было трудно – противник обычно вел одиночный огонь (реже взводами).

Пристрелка батарей контрбатарейных групп велась при помощи аэростатов - так как с наземных пунктов редко удавалось установить точное расположение батарей противника. В конце апреля началось корректирование огня летчиками. Отсутствие авиаотрядов, непосредственно подчиненных артначальникам, не пошло на пользу этому процессу. Все же с 26 апреля по 23 июня при помощи самолетов удалось пристрелять на фронте корпусов: 1-го Сибирского – 17, 2-го Кавказского - 27, и 38-го – 28 артпозиций. Во второй половине июня, вследствие отсутствия горючего и достаточного количества истребителей для охраны корректировщиков, эта работа прекратилась.

Смотр авиаотряда.

Телефонная связь была проведена в соответствии с заранее составленными планами. Батареи были связаны с наблюдательными пунктами, начальниками подгрупп и групп двойной двухпроводной связью. На опасных участках была проложена подземная линия связи. Все артначальники были связаны друг с другом, а артиллерия надежно связана с пехотой. Провода было достаточно. Во всех соединениях была продумана и организована и подвижная связь - для сопровождения наблюдателей, выдвигаемых вслед за наступавшей пехотой.

Говоря об обеспечении боеприпасами, следует отметить, что фронтом было намечено к отпуску следующее количество снарядов всех калибров (кроме возимого боезапаса): четырехдневная норма расхода в день - на подготовку и атаку, двухдневная норма – для развития успеха, и семидневная норма – для преследования противника. К началу операции почти весь объем боеприпасов был получен полностью и даже с избытком. Недоставало лишь около 5000 снарядов для 6-дюймовых «200-пудовых» пушек, около 2000 снарядов для 42-линейных и 1000 снарядов для 48-линейных орудий. Ограниченным объемом снарядов были снабжены батареи ТАОН, вооруженные орудиями 12-дюймового калибра – такие орудия получили лишь по 100 выстрелов на ствол.

Двухдневный запас находился при батареях (в специальных погребках, по большей части блиндированных), возимый запас находился в зарядных ящиках и передках батарей и парков, и двухдневный запас находился в корпусных складах (боепитание из которых лежало на плечах инспекторов артиллерии).

Для того чтобы ремонтировать и заменять материальную часть, были организованы ремонтные мастерские - при местных парках у ст. Пруды и разъезда 646 версты. При них находились и запасные орудия разных калибров, причем во время операции количество запасных орудий было увеличено. Кроме этого, в Великом Селе была размещена ремонтная мастерская комитета Западного фронта Всероссийского Земского союза.

Окончание следует