Грубешовское сражение 1915 г. Ч. 2. Бой у Заборце – подвиг русской Гвардии

Грубешовское сражение разворачивалось (Грубешовское сражение 1915 г. Ч. 1. В преддверии битвы).

Диспозиция противников и этапы битвы.

К началу наступления соединения противника занимали следующие позиции.

Германская Бугская армия (справа налево): у Хоробова (в 9 км северо-западнее Сокаля) - Голубье – Щиховице - 41-й резервный корпус; от Щиховице до Малице - 24-й резервный корпус; от Малице до высот северо-восточнее Свидники - Бескидский корпус. Фронт Бугской армии тянулся от Голубье (юго-восточнее г. Грубешов) до мест. Свидники (у истока р. Западный Буг).

Австро-венгерская 1-я армия находилась на правом фланге Бугской – на юг от Хоробова на Кристинополь (10 км южнее Сокаля). Для усиления ударной мощи 1-й армии ей были оперативно подчинены правофланговые соединения Бугской армии – 41-й резервный корпус и 5-я кавалерийская дивизия.

К левому флангу Бугской армии примыкал австрийский 6-й армейский корпус германской 11-й армии.

Позиции соединений русской 13-й армии находились к западу от р. Буг по линии: Космов – Масломенче – Теребин - Вербковице - Заборце - Берестье – Грабовец. 4-й Конный и 31-й армейский корпуса противостояли австрийскому 1-му армейскому и германскому 41-му резервному корпусам, 29-й армейский корпус и часть 5-го Кавказского армейского корпуса – 24-му резервному корпусу, 5-й Кавказский и 23-й армейские корпуса – Бескидскому корпусу, 2-й Кавказский армейский корпус – частям Бескидского и австрийского 6-го армейского корпусов.

Наступление левого фланга Бугской армии (Бескидский корпус) должно было быть синхронизировано с началом операции германской 11-й армии – т. е. начаться 3-го июля. Но, учитывая значительную протяженность фронта атаки (35 км), наступление Бугской и 1-й армий началось на сутки раньше – 2-го июля. Еще до начала наступления разведка противника наметила пункты прорыва – у Масломенче и Метелина для 24-го резервного корпуса, у Заборце - для 35-й резервной дивизии Бескидского корпуса. В рамках подготовки к наступлению в течение 1-го июля и в ночь с 1-го на 2-е июля были захвачены русские передовые позиции.

Грубешовское сражение включает в себя 2 этапа: 1) 2 – 5 июля – период успешного отражения частями 13-й армии наступления противника; 2) 6 – 8 июля – отход русских войск с арьергардными боями на тыловые позиции.

Диспозиция германской Бугской и австрийской 1-й армий к началу Грубешовского сражения. Бои на Западном Буге летом 1915 года. Пб., 1921.

Между Гучвой и Бугом.

Германский источник так охарактеризовал начало наступления: «Рано утром 15/2 июля орудия всех калибров запели свою оглушающую боевую песнь…. Стрелковые цепи бросились вперед…. Слышен беспрестанный грохот орудий, видно как неприятельскими снарядами разрываются впереди лежащие высоты, вблизи тут и там разрывы гранат противника и все же нужно ждать, ждать и ждать. Возвращаются одиночные раненые, издали доносится «ура» штурмующих. Минуты становятся вечностью и ряды ожидающих оживают, когда наконец раздается приказ: «вперед на противника!»». Русская сводка Штаба Верховного главнокомандующего сообщала: «В районе селения Грабовец, а также к югу Грубешова и на Буге ниже Сокаля завязались бои».

Атаки противника перемежались с контрударами русских частей. Германские источники зафиксировали ожесточенное сопротивление русских частей – «контратаки следовали за контратаками».

В штыки! Контратака русской пехоты. Нива. 1914. № 47.

Войска германского 41-го резервного корпуса и австрийские соединения 1-й армии наступали к Бугу на фронте Голубье – Сокаль.

У Сокаль - Скоморохи оперировали австрийские 46-я ландверная пехотная и 25-я пехотная дивизии. Группа А. Сурмая и германские 103-я пехотная дивизия и 41-й резервный корпус вступили в противоборство с частями русского 4-го Конного корпуса.

Кроме того, на группу А. Сурмая и 82-ю резервную дивизию 41-го резервного корпуса была возложена важная задача – осуществить прорыв на Владимир Волынский. Именно для ее реализации австро-венгерской 1-й армии и были подчинены германские дивизии. Удар на Владимир Волынский способствовал операции войск А. Макензена, наступавших на Красностав – Холм. Кроме того, оперируя на фронте Джары - Космов, группировка обеспечивала правый фланг Бугской армии, наносившей в Грубешовском сражении главный удар.

Первое наступление противника на Сокаль и Крылов удалось отразить. Так, 2-го июля русская 2-я гвардейская кавалерийская дивизия, действуя у Ульвовск – Джары, «скрыто подошла … впереди левого фланга Конного корпуса, и с наступлением темноты, перешла реку Буг и выбила австрийцев из деревни Ульвовск. Потом … дивизия стала оттягиваться к селу Заболотцы и … за ночь сменяет 3-ю дивизию (3-ю кавалерийскую дивизию 4-го Конного корпуса – А.О.)».

4-го июля сводка Штаба Верховного главнокомандующего сообщала: «На Бугe … атаки неприятеля между селением Крылов и городом Сокаль, а также у селения Клуссов и Пархач нами успешно отражены. Нами взято здесь несколько сот пленных». С ней солидарны и материалы австрийского Кригсархива, сообщавшие: «Русские по-прежнему твердо стояли на западном берегу Буга».

Артиллеристы 3-й Донской казачьей дивизии успешно обороняли мосты через эту водную преграду. 20-й донской казачий полк дивизии 2-го июля находился «в с. Грибовица. Казаки укрепляли позицию у д. Билича», 3-го июля «В 4 часа 30 мин. … двинулся на Нов…, Заболотце», а «В 11 час. ночи … выступил на смену 3-го гусарского колка, занимающего позицию против с. Старогруды».

Противник маневрировал – он атаковал Сокаль с севера, группа А. Сурмая оперировала у Джары, Городловице и Литовиза, а 41-й резервный корпус - у Крылова. Австрийский 2-й армейский корпус усилил натиск на Сокаль, а 46-я ландверная пехотная дивизия - у Скоморохов. 4-го июля войска противника вошли в г. Сокаль.

Части 4-го Конного корпуса активным маневрированием пытались противодействовать противнику – 4-го июля 16-я кавалерийская дивизия продвигалась к Дусарке, 3-я кавалерийская дивизия наступала на Старогруд с севера. Но наступление дивизий было приостановлено, и под натиском германцев они отошли назад.

К концу боев первого этапа Грубешовского сражения 7-я пехотная дивизия группы А. Сурмая вела бои с частями 4-го Конного корпуса на линии р. Буг у Городловице, 41-й резервный корпус оперировал у Крылова.

Сводка Штаба Верховного главнокомандующего сообщала: «На Буге энергичный бой с переправляющимся неприятелем на фронте Скоморохи - Сокаль 5-го июля продолжался».

На фронте 24-го резервного корпуса германская 107-я пехотная дивизия заняла Теребинец, лес к востоку от него и Вербковице и рвалась на Метелин. Под Масломенче и Метелин действовала 11-я баварская пехотная дивизия. Сводка Штаба Верховного главнокомандующего зафиксировала: «К югу от Грубешова, между рекой Гучвой и Бугом, неприятель ведет упорные атаки на фронте Метелин - Масломенче. На флангах этого участка у Теребина и Тихобужа в ночь на 3-е июля мы вели успешные контратаки».

2 - 3-го июля особенно сильный натиск частей противника пришелся на позиции 77-й пехотной дивизии 29-го армейского корпуса.

Офицер-артиллерист вспоминал: «За деревней Гоздово… указан район для позиции нашего 2-го дивизиона. Колеса орудий и ящиков, копыта лошадей мнут роскошно развившуюся зелень овощей. Уже высокая, широколистая кукуруза декорирует, и без того хорошо укрытые, орудия. Впереди характерная стихия сильного боя: сухой, резкий треск рвущихся, в громадном количестве, германских бризантных снарядов. Мягкое, сравнительно с ним, щелкание разрывов шрапнелей, белый дым которых уже слился в одно общее облако, рассекаемое фонтанами черного, едкого дыма германских гранат и бомб. Огни разрывов, завывание крупных осколков, стон оторвавшихся снарядных трубок, шипение пролетающих снарядов.

Германцы готовят атаку на занимающую опушку леса нашу 77-ю пехотную дивизию, покрывая ее, по своему обыкновению, градом снарядов всевозможных калибров и видов. Их пехота уже двинулась густыми цепями, цепь за цепью. Почти бегом наступают германцы по открытому полю.

Из-за леса летят им навстречу шрапнели, люди мешаются с дымом. Из опушки, сплошным роем, засвистели пули. Мертвые и раненые, указывают след наступления германской пехоты. Мы стоим под углом к атакуемой 77-й дивизии… 12 орудий почти во фланг неприятелю!

- Беглый огонь!...

Ничего не видно: сплошная белая, клубящаяся пелена от огня соединенных 4-й и 6-й батарей. Редеет. На поле все лежит. Из кучи тел поднимается офицер и машет над головой шашкой. Поле оживает: зашевелились лежащие кучи и бурный поток германской пехоты вновь понесся вперед. Германская артиллерия усилила свой дождь снарядов.

- Беглый огонь!...

Белое, клубящееся облако опять затянуло кипящее поле. За спиной у нас горит деревня и обдает нас жаром и фонтанами искр. Снаряды германцев воют и свистят у нас над головами.

- Беглый огонь!..

Германская артиллерия уже не стреляет. Атака отбита. Белая дымовая завеса на поле расходится. Поле мертво, покрыто только телами, которым уже не подняться. Вдали виднеются остатки уходящей назад германской пехоты».

Одна из атак противника на позиции 77-й пехотной дивизии увенчалась успехом. Ситуацию спасла доблесть полков соседней 81-й пехотной дивизии - во фланг атаковавших германскую 107-ю пехотную дивизию. В этих боях 321-й пехотный Окский полк потерял убитыми и ранеными половину солдат и 80% офицеров. Но эти контратаки остановили противника и вызвали переброски германских войск на боевой участок 29-го армейского корпуса. Так, германская 1-я пехотная дивизия (была направлена через Мирче) усилила боевые порядки 24-го резервного корпуса. 4-го июля, после очередной мощной артиллерийской подготовки, она также вступила в бой в районе Метелин - Масломенче. Тем не менее русские войска «между Гучвой и Бугом … отбили многочисленные атаки неприятеля и выбили его из метелинского леса… Между Гучвой и Бугом вечером 4-го июля в ожесточенном бою мы выбили неприятеля из всех захваченных им ранее наших окопов».

На пути Бескидского корпуса.

Бескидский корпус прорвался у Заборце и Берестье. Германский источник отмечал: «…тем не менее русские упорно держались и не дрогнули. Мы ввели новые резервы. Шел горячий бой». Особо ответственная роль командованием противника отводилась германской 4-й пехотной дивизии, занимавшей позиции от Берестье до Грабовец.

Особенно сильный напор врага пришлось выдержать 3-й гвардейской пехотной дивизии 23-го армейского корпуса. Поручик К. Попов, офицер 13-го гренадерского лейб-Эриванского Царя Михаила Федоровича полка Кавказской гренадерской дивизии 2-го Кавказского армейского корпуса (полк занимал позиции на правом фланге гвардейцев) вспоминал: «…на участке 3-й гвардейской дивизии у фольварка Заборце шел ожесточенный бой. Немцы вели артиллерийскую подготовку. Я долго стоял и в бинокль рассматривал поле боя, которое все дымилось и заволоклось туманом от бесчисленного количества падающих снарядов…. 4 июля бой уже шел по всей линии. Особенно яростно атаковали немцы стоявшую влево от нас гвардию. Вооружившись биноклем, я до одурения, не отрываясь ни на минуту, следил за ходом боя у фольварка Заборце. Вот немцы атакуют и занимают часть окопов соседнего гвардейского полка. Но как бы обозлившись и яростно взрывая фонтаны земли, несутся наши снаряды. Немцам, видно, плохо. Вот сквозь дым и пыль движутся наши части, идя в контратаку. Стоит адский гул, дрожит земля. Ряды их все реже и реже... Сердце сжимается от боли... Вечером все же сообщают, что положение восстановлено лейб-гвардии Волынским полком. Сюда, ближе к нам, пылает Берестье».

Позиции гвардейцев находились позади широкой и глубокой лощины, покрытой рожью. Линии обороны были достаточно серьезно укреплены, оснащены ходами сообщения, щелями и блиндажами. Командир лейб-гвардии Кексгольмского полка и (с 3 июля) командир 2-й бригады 3-й гвардейской пехотной дивизии генерал-майор Б. В. Адамович писал: «…укрепление окопов меня поразило своей мощностью, в таких окопах мы еще не бывали: передняя линия была перекрыта сплошь бревенчатыми козырьками, лежавшими на толстых, основательно установленных бревнах; к неприятелю были обращены «щели»; пулеметы помещались в очень глубоких и мощно защищенных гнездах; по ширине и высоте окопы были так просторны, что всюду можно было проходить в рост и свободно расходиться. Назад шли лабиринты вторых линий, укрытий и ходов сообщения. При всем том, я совершенно ясно вспоминаю мою или подсознательную или подсказанную уже опытом оценку: пехотой не возьмут, артиллерией разрушат и превратят в могилу…».

Б. В. Адамович.

О том, насколько впоследствии оказался прав Б. В Адамович, свидетельствуют воспоминания командира роты Его Величества лейб-гвардии Волынского полка Я. А. Летючего: «…снаряд попал в изголовье моей землянки, подсек и разнес в щепки мой блиндаж; весь потолок обрушился на меня таким образом, что все мое туловище было завалено землей, а глазами я увидел над собой голубое и чистое небо. Доски впились в мою грудь…».

Бой у Заборце – подвиг 3-й гвардейской пехотной дивизии.

Ожесточенные бои у Заборце – памятник героизму солдат и офицеров 3-й гвардейской пехотной дивизии.

Командир лейб-гвардии Волынского полка генерал-майор А. Е. Кушакевич так писал об этих событиях: «…2-го июля на рассвете…лишь только забрезжил утренний свет… увидели в тумане цепь немецких разведчиков… Около 10 часов утра уже было получено донесение… о появлении густых цепей немцев, а вскоре началась артиллерийская подготовка атаки с их стороны. Наши окопы временами буквально засыпались снарядами немцев, после чего немецкие цепи переходили в атаку, но отбивались ружейным и пулеметным огнем… Были моменты, когда немцы приближались к самым окопам, но и тут выдержка офицеров и унтер-офицеров, выскакивавших на гребни окопов с ручными гранатами, обращали в бегство немцев, готовых уже вскочить в наши окопы. И так длилось все три дня. Немцы атаковали этот участок позиции с каким-то особенным напряжением упорством. В истории полка эти три дня должны занять особую страницу необыкновенной его стойкости в бою, несмотря на понесенные до того огромные потери и отсутствие артиллерийской помощи. Хуже всего было то, что каждый вечер с наступлением темноты мы видели явное ухудшение нашего положения на фронте. Вправо от нас немецкие световые ракеты появлялись все глубже и глубже в нашем тылу; это давало понять, что все наши усилия здесь и огромные жертвы, понесенные полком в бою, напрасны, и отход далее несомненен. Убыль в чинах полка была огромна. Помню убитым здесь поручика Попова 2-го, раненым или контуженным поручика Кашкина и несколько других офицеров. Нижних чинов выбыло около 50%. В строю оставалось около 1000 человек при 5 – 6 офицерах».

А. Е. Кушакевич.

Я. А. Летючий вспоминал: «артиллерия противника стала буквально засыпать своими снарядами участок моей роты. Не было возможности различить звук отдельных залпов, это был сплошной гул: все слилось в невероятный треск и шум…. То что я увидел … не поддается никакому описанию. Окопов наших не существовало, люди были перемешаны с землей. В некоторых местах окопы были совершенно сравнены с поверхностью земли. Во многих местах приходилось выскакивать на поверхность, чтобы перебежать засыпанный участок…. На счастье моей роты, пулеметы еще были в действии, на участке моей роты их было два. Укрывшись в одном из пулеметных блиндажей, я начал наблюдать за противником, который уже подходил к проволочным заграждениям. Когда же он приступил к резке проволоки, то я собрал горсть уцелевших солдат; с ручными гранатами в руках мы бросились вперед и забросали ими подошедшего противника, который, по-видимому, и не предполагал, что после такого ожесточенного артиллерийского обстрела кто-нибудь еще может оставаться в окопах. Противник в беспорядке, оставив значительное количество убитых и раненых, отхлынул назад. После этого артиллерия противника с еще большим упорством возобновила свою работу... корректирование стрельбы велось при помощи наблюдений с аэростата, что приводило … к поразительной меткости. Наша же артиллерия, по отсутствию снарядов, соблюдала полное молчание, когда только наши соседи … Кавказские Гренадеры…открывали на несколько минут ураганный огонь по противнику, и на душе у нас становилось веселее.

… Я просил прислать мне подкрепление, так как от моей роты осталась только горсть людей…. успел …сказать по телефону: «немцы подошли к проволоке, идут в атаку. Крикнул: «взвод за мной», и все, как один, бросились на наступающего противника, перескакивая и падая в сплошные ямы от снарядов. Опять дружно брошенные бомбы и ружейная стрельба заставили противника в еще большем беспорядке откатиться назад. И снова ураган снарядов был выброшен по нашему участку. …Помню, как сейчас, эту ужасную картину. Наблюдая за занятием окопов 1-го взвода, я видел, как уже все посланные солдаты спустились в окопы; последним вскочил подпоручик Бовбельский. И в этот момент целая очередь снарядов, выпущенная противником, попадает с поразительной точностью в этот окоп …

немцы пробовали еще раза два нас атаковать, но без успеха и после 4-х часов пополудни перенесли свой удар на Кексгольмский полк».

Смотр Императором лейб-гвардии Волынского полка в Красном Селе, 1909 г. Клочков Д. А. Гвардейская пехота. Нижние чины. М., 2011.

Из 2-х батальонов лейб-гвардии Волынского полка, бывших в составе части к началу боя, остался один.

Б. В. Адамович так передавал свои впечатления о ходе боя на боевом участке лейб-гвардии Кексгольмского полка: «Дня начала артиллерийского огня неприятеля я не помню, но он начался раньше 2/15 июля и …был … несравнимо сильнее того, которым имела право отвечать наша артиллерия…. То, что произошло 2/15 июля и в последующие дни, было бы совершенно неправильно определять и оценивать какими либо обычными, нормальными словами и формулами, определяющими ход боя и оценивающими поведение бойцов. Здесь было поставлено испытание вне этих норм…

на мой вопрос по окончании канонады 2/15 июля, - «сколько они могли выпустить по нас снарядов», генерал /тогда полковник/ Орел (Орел П. И. – командир 4-й батареи лейб-гвардии 3-й артиллерийской бригады – А. О.) мне ответил «около 10 тысяч», - «а мы?» - «до пятисот по всей лини»...... Мы были без снарядов…

Из окопов шли доклады о погребении под землей стрелков и пулеметов… немцы проникли на позицию у Заборце, но не взяли ее у Волынцев и Кексгольмцев, - на моем участке они заняли обрушенные окопы первой линии и остались перед второй, удержанной благодаря доблести штабс-капитана фон Эссена, немногих оставшихся офицеров…старых кадровых пулеметчиков и унтер-офицеров и благодаря истинно братской, всегда честной и скромной помощи и поддержке соседей Волынцев… Вечером 3/16 июля мой полк был сменен из резерва Литовским (лейб-гвардии Литовский Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича полк 3-й гвардейской пехотной дивизии – А. О.). ….Утром в лесу за позицией я «рассчитал» свой полк по новому расчету: из трех батальонов я рассчитал его в один; за обедом со мной собрались все офицеры, нас было девять. Это была цена удержания позиции без снарядов против артиллерийского прорыва».

Бойцы лейб-гвардии Кексгольмского полка. Горохов Ж. Русская императорская гвардия. М., 2002.

В этих боях проявила себя и корпусная конница 23-го армейского корпуса – 38-й донской казачий полк. Как значится в Описании военных действий части: «Командующий полком (38-м донским – А. О.) за боевые отличия, засвидетельствованные командирами полков 3-й Гвардейской пехотной дивизии, представлялся к чину полковника в первых числах июля с. г. начальником той же дивизии через штаб 23-го армейского корпуса».

3-я гвардейская пехотная дивизия показала образец тактически умелого маневрирования и использования резервов. Контратаки лейб-гвардии Волынского и Литовского полков, осуществлявшиеся в переломный момент боя, позволяли возвращать утраченные передовые позиции дивизии.

Русская сводка имела все основания констатировать: «На участке фронта сел. Грабовец – Берестье неприятель вел упорные атаки 3-го и 4-го июля. После повторных штыковых схваток в его руках остались только окопы двух наших полков… В районе сел. Грабовец 5-го июля нами отражены 4 яростных атаки неприятеля, веденные им на широком фронте при поддержке ураганного огня артиллерии».

Продолжение следует

Статьи из этой серии

Грубешовское сражение 1915 г. Ч. 1. В преддверии битвы