Томашовское сражение 1915 года. Ч. 1. Под натиском Макензена

Мы начинаем цикл статей под общим наименованием "Выйти из мешка". Борьба с Летними стратегическими Каннами. Он будет посвящен борьбе русских войск с Летними Стратегическими Каннами австро-германцев. Последние, эксплуатируя результат Горлицкой стратегической операции, планировали замкнуть русские армии в польском "балконе" в огромный котел. И первоочередной задачей русских войск на северном и южном флангах "балкона" стало противодействие этому плану. Немаловажное значение, в этой связи, принадлежало Томашовскому сражению.

Томашовское сражение 1915 г. или Второе Томашовское сражение (первое, как известно, произошло в ходе Галицийской битвы 1914 г.) – оборонительная операция армейской группы В. А. Олохова (13-й армии) при поддержке частей 3-й армии Северо-Западного фронта 13 – 16 июня 1915 г.

В преддверии битвы.

Для того чтобы прикрыть стык между 3-й и 8-й армиями Юго-Западного фронта, 1-го июня из соединений этих двух армий была образована армейская группа генерала от инфантерии В. А. Олохова. Армейская группа должны была выполнять ответственную боевую задачу на важном стратегическом направлении, и личность командующего имела немаловажное значение. Полковник Б. В. Геруа следующим образом характеризовал генерала В. А. Олохова: «Это был бывший офицер Генерального штаба, спокойный и дельный…».

В. А. Олохов.

Группа В. А. Олохова включала в свой состав 29-й и 23-й армейские, 2-й и 5-й Кавказские армейские и 4-й Конный корпуса. Группа оперативно подчинялась командованию 3-й армии. После оборонительной операции при Любачеве войска 3-й армии отошли за р. Танев, а группа В. А. Олохова 29-м и 2-м Кавказским армейскими корпусами заняла фронт Домбрувка - Жуков - Рудки.

Сводка Штаба Верховного главнокомандующего так сообщала о сложившейся на тот момент оперативно-стратегической обстановке: «После нашего отхода за Танев и на линии Городокских позиций противник в течение нескольких дней неослабно нажимал в направлении на Раву Русскую и на фронте Днестра…. На Завислинском фронте, на фронте Бобра и Нарева, на Занеманском участке и в Шавельском районе шли разрозненные бои. Для развития наступления в направлении Равы Русской неприятель привлек сюда часть сил из Бельгии».

Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта генерал от артиллерии Н. И. Иванов подчинил армейскую группу В. А. Олохова командующему 3-й армией вследствие того, что она действовала в оперативном районе этой армии. Но образование группы было вызвано тем обстоятельством, что вследствие сложившейся после Любачевских сражений оперативно-стратегической обстановки, 3-я и 8-я армии отступали по расходящимся направлениям. Произошла дезинтеграция Юго-Западного фронта – де-факто он оказался разделен на две группы армий: одна - 4-я и 3-я армии - базируется на Люблин, другая - 8-я, 11-я и 9-я армии - на Киевский военный округ. Фактически группа В. А. Олохова, решая задачи в интересах 3-й и 8-й армий, связывала между собой обе группы армий, на которые оказался разобщен Юго-Западный фронт в начале июня 1915 г. Группа должна была действовать самостоятельно, маневрируя и прикрывая данное ей направление, а 3-я и 8-я армии должны были поддерживать с ней постоянную оперативную связь.

Но, учитывая с одной стороны, самостоятельные боевые задачи, поставленные группе, а с другой стороны все большее удаление групп армий Юго-Западного фронта друг от друга (и как следствие – увеличение промежутка между ними), шло структурирование группы В. А. Олохова в полноценное оперативное объединение – армию. Принимая во внимание склонность германского командования к маневрированию на армейских и фронтовых стыках, скорейшее решение данного структурного вопроса было особенно актуальным. Кроме того, в сложившейся оперативно-стратегической ситуации 4-я, 3-я армии и группа В. А. Олохова обеспечивали тыл Северо-Западного фронта и прикрывали фланг его армий на левом берегу р. Висла. Такая ситуация требовала полного согласования действий всех оперативных объединений. Главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта генерал от инфантерии М. В. Алексеев вышел в Ставку Верховного главнокомандующего с предложением – включить 3-ю, 4-ю армии и группу В. А. Олохова в состав Северо-Западного фронта. Вопрос был решен положительно.

Томашовское направление в контексте оперативных действий германской 11-й, австрийских 4-й и 2-й армий в первой половине июня 1915. Der Grosse Krieg. Die Schlacht bei Grodek - Lemberg (Juni 1915). – Oldenburg, 1918.

12-го июня группа В. А. Олохова начала реорганизовываться в 13-ю армию. В тот же день 3-я и 13-я армии были подчинены командованию Северо-Западного фронта. Им ставилась важнейшая задача – прикрывать общее направление на Брест-Литовск.

К началу Томашовского сражения на фронте войск 3-й, 8-й армий и группы В. А. Олохова сложилась тяжелая оперативно-стратегическая ситуация. Так, согласно сводкам Штаба Верховного главнокомандующего от 9 - 10 июня 1915.: «На фронте между Цишановым и Жолкиевым наше положение остается все еще непрочным. В ночь на 8-е июня третья гвардейская дивизия находилась в упорном штыковом бою в районе сел. Новины, что посредине между городами Любачув и Рава-Русская; ввиду больших потерь она была отведена на фронт Рудка-Верхрата. Между Равой-Русской и Жолкиевым неприятель утром 8-го июня потеснил наши войска в районе к северу от Добросина…. В промежутке между 3-й и 8-й армиями неприятель 8-го и 9-го июня вел атаки на группу генерала Олохова к югу от Нароля, на участке Рудка-Верхрата. Наша конница, двинутая на разведку восточнее, на участок между с. Верхрата и Рава-Русская, нашла в этом районе лишь небольшие части неприятеля, главные силы коего… сосредоточились в районе Жолкиева для охвата Львовской позиции с севера. Генерал Брусилов отдал приказ об отступлении с Львовских позиций в девятом часу утра 9-го июня…». Взятием г. Львов закончилась Горлицкая стратегическая операция австро-германских войск 19 апреля – 10 июня 1915., кардинальным образом изменившая обстановку не только на юго-западном стратегическом направлении, но и на всем Русском фронте в целом.

Стратегическая ситуация к моменту завершения Горлицкой операции и место в ней района Томашова определялись следующим образом: «9-го июня, вследствие подхода неприятеля в район Жолкиева, наши войска оставили Львов, продолжая отходить на новый фронт. Противник вместе с тем, несмотря на огромные потери и отсутствие видимых результатов, продолжал ожесточенно атаковать на фронте Днестра. На Таневе было спокойно. Серьезная, но безуспешная атака в десятых числах июня была произведена неприятелем на фронте Ожаров - Завихост. Таково было положение до 13-го июня, когда новый натиск неприятельских сосредоточенных сил на Томашов, Белз и Каменку, еще более увеличив входящий угол северо-восточнее Львова, вынудил наши войска, находившиеся восточнее и южнее его, отходить на линию Верхнего Буга и Гнилой Липы.

С этого момента германско-австрийское наступление, вразрез нашего фронта, приняло уже вполне ясные формы и в дальнейшем свелось к продвижению одной их группы в общем направлении через Сокаль на Владимир-Волынский. В то же время действовавшие левее ее войска противника имели своей ближайшей целью овладение линией Люблин - Холм. На войсках, по преимуществу австрийских, действовавших южнее Сокаля, лежала задача оттеснения на восток наших сил, развернувшихся на Верхнем Буге, Гнилой Липе и Днестре».

Район Томашова – с оперативной карты германской 11-й армии. Der Grosse Krieg. Die Schlacht bei Grodek - Lemberg (Juni 1915). Oldenburg, 1918.

Начальник штаба германского Восточного фронта генерал-лейтенант Э. фон Людендорф так охарактеризовал сложившуюся после завершения Горлицкой операции оперативно-стратегическую обстановку: «22 июня (по новому стилю – А. О.) был взят Львов, вскоре затем - Рава-Русская, и русские были вынуждены отступить к Бугу. Теперь русские были вынуждены отходить и ниже по Висле, в направлении на Люблин и Ивангород». В свете стратегического планирования австро-германского командования особое значение приобретает направление Люблин – Холм – Ковель.

Классический удар в стык.

13-го июня ударом в стык армейской группы В. А. Олохова и 3-й армии германская 11-я армия генерал-полковника А. фон Макензена начала Томашовское сражение. Основные события операции развернулись вокруг Томашова (Томашева) – уездного города Люблинской губернии.

Командование германской 11-й армии применило хорошо себя зарекомендовавшую тактику – удар в стык армий не только максимально быстро расшатывал оборону, позволяя осуществить прорыв в наиболее уязвимом месте оперативных объединений, он наиболее эффективно стимулировал русские войска к отступлению. Натиск германских 10-го армейского, Гвардейского, 22-го и 41-го резервных и австрийского 6-го армейского корпусов пришелся на позиции левофлангового соединения 3-й армии (24-й армейский корпус) и правофланговых корпусов группы В. А. Олохова (13-й армии) (2-й Кавказский и 23-й армейские корпуса). В дальнейшем в бой втянулась вся 13-я армия. Привычно сосредоточив на направлении главного удара подавляющие силы и средства, А. фон Макензен применил излюбленную стратегию сокрушения. Русское командование, выпустив из рук инициативу, обрекло себя на парирование выпадов противника, пытаясь угадать его оперативные решения и стараясь создать сплошную линию обороны – «везде быть сильным». Отказавшись от применения оперативного маневра, единственного средства, позволяющего подчинить себе волю врага, оно само поставило себя в неблагоприятную ситуацию.

Командир 10-го армейского корпуса германской 11-й армии генерал пехоты О. фон Эммих с чинами штаба. Восточная Галиция, лето 1915. Нью-Йоркская публичная библиотека.

На стороне русских в Томашовской операции приняли участие 10 пехотных и 3 кавалерийские дивизии, но крайне слабого состава (например, в 24-м армейском корпусе на 3-е июня числилось около 5 тыс., а во 2-м Кавказском армейском корпусе – 5,3 тыс. штыков). Общее число штыков в 13-й армии и 24-м армейском корпусе 3-й армии не превышало 40 тысяч. В 8 германских дивизиях имелось до 55 – 60 тыс. штыков. И это без учета дивизий австрийского корпуса. Ситуация в сфере артиллерийского и материального обеспечения была для русских войск еще более тяжелой.

24-й армейский корпус 4 суток героически отражал атаки главных сил 11-й армии. 48-я пехотная дивизия, форсировав р. Танев, контратаковала многократно сильнейшего противника.

Ожесточенные бои развернулись и на фронте 13-й армии.

Сводка Штаба Верховного главнокомандующего сообщала: «Натиск неприятеля на Томашов, Белз и Каменку продолжается».

Кавказская гренадерская дивизия 2-го Кавказского армейского корпуса 14-го июня встретила наступающего противника у мест. Нароль-Място. В Материалах к истории 13-го лейб-гренадерского Эриванского Царя Михаила Федоровича полка позиции, на которых развернулась дивизия, характеризуются следующим образом: «У м. Нароль-Място проходила линия заблаговременно подготовленной позиции, на которую отходящие части нашей дивизии должны были опереться. Окопы и блиндажи, сами по себе, были хороши, но проволочного заграждения позиция еще не имела, ходов сообщения также не было».

Командир 8-й роты полка поручик К. Попов так описывал перипетии разыгравшегося боя: «… позиция идет чуть ли не перпендикулярно к фронту наступления противника и, действительно, Тифлисский полк (15-й гренадерский Тифлисский Его Императорского Высочества Великого Князя Константина Константиновича полк – А. О.), стоявший левее нас, был далеко сзади и строил новые окопы, а Грузинцы (14-й гренадерский Грузинский генерала Котляревского полк – А. О.) окапывались еще левее и чуть ли не на версту сзади Тифлисцев. Сразу бросалась в глаза какая-то ненормальность. … Нам удалось убедить Командира не занимать приготовленные окопы, а отойти шагов на 500 назад и построить новые окопы. Я отвел свою роту назад и выбрал новое место, хотя очень не важное, но все же гораздо лучшее, чем готовые окопы с подставленным к противнику флангом.

Вправо от моей роты змееобразной линией окопались 6-я и 7-я роты, 5-й роты мне уже видно не было. Влево на буграх, значительно возвышаясь над нашим расположением, окапывались Тифлисцы, на них и обратили внимание начавшие к этому времени свое наступление австрийцы … и открыли сильный и меткий огонь по окапывающимся Тифлисцам. … туда понеслись очереди тяжелой шрапнели, отличавшейся от обыкновенной гнойно-желтым облаком дыма, появлявшимся при разрыве, в то время как у обыкновенной полевой пушки шрапнель дает белое облачко. Сначала я видел, как люди на буграх закопошились, как муравьи, стараясь как можно скорее поглубже врыться в землю... но было поздно, огонь был беглый и видимо наносил Тифлисцам большие потери... люди не выдержали и побежали…. Дошла очередь и до нас. Прямо против нас высыпали густые цепи в несколько рядов. Присмотревшись в бинокль, можно было сразу установить, что это австрийцы. К немалому нашему удивлению, наша Гренадерская артиллерия открыла убийственный огонь. Страшно было смотреть как удачно рвались над цепями наши шрапнели. Но австрийцы не остались в долгу и в свою очередь открыли губительный огонь по нашим окопам…. Разгорелся бой страшного напряжения. Наступавшие были уже близко, но не выдержали и залегли в 600-800 шагах. Затем они постепенно стали группами накапливаться в оставленных нами окопах. Их артиллерия била страшно метко - исключительно шрапнелью. Наступавшие цепи, все же, не выдержали нашего огня и залегли. И подняться им мы больше не дали, так они и остались лежать в 500-600 шагах. Снаряды же рвались одновременно десятками… Бой кипел. Австрийцы пытались подниматься, но мы их быстро укладывали…. Ряды роты все редели; все время слышалось по окопу: такого-то убило, такого-то ранило. Но дух сломлен не был, мы не унывали… Несмотря на большую стойкость, проявленную в этом бою, нас снова постигло разочарование: уже в 7 ч. вечера приказано было полку отходить. Оставив убитых в окопе, не успев их предать земле, так как это обыкновенно делалось ночью, мы поспешно отошли, не преследуемые противником. Ему тоже хорошо досталось. Так кончился бой 14-го июня у Нароля. С 7 ч. вечера и до 9 ч. утра следующего дня мы шли, не останавливаясь. Под утро перешли Русско-Австрийскую государственную границу и остановились у д. Лозник».

Противником Кавказской гренадерской дивизии в этом бою была 41-я гонведная пехотная дивизия австрийского 6-го армейского корпуса германской 11-й армии. Материалы Кригсархива особо отмечают ожесточенные бои за обладание высотами у Нароля.

Из мирной жизни 13-го лейб-гренадерского Эриванского полка. Лейб-Эриванцы в Великой войне. Париж, 1959.

В последующие дни бои частей 2-го Кавказского армейского корпуса развивались по уже ставшей традиционной схеме – ожесточенная схватка днем и, как правило вследствие неустойки у соседей, отход вечером и (или) ночью. Ограниченная маневроспособность русских войск привела к тому, что тон задавала инициатива противника, а сохранить весь фронт от прорыва при активности более сильного врага было невозможно. Основное внимание обращалось на предохранение от фланговых обходов со стороны противника.

Так, К. Попов писал: «Бой 15-го июня рисуется мне в каком то тумане… В результате нас обошли где-то слева и мы отступили в этот день весьма поспешно и с большими затруднениями.

Отходя к лесу, мы настигли наших пулеметчиков, выбивавшихся из последних сил под тяжестью несомых ими пулеметов….. В бою 15-го июня немцы проявили много настойчивости и энергии. Когда мы отошли уже верст на 15 от той позиции, что занимали утром, и остановились в большой деревне Пасеки, чтобы перевести дух, туда же вкатилась команда немецких велосипедистов и была нами захвачена целиком в плен. Оказывается, они думали, что Пасеки уже в их руках».

Постоянные бои, даже арьергардные, заставляли противника терять темп, срывали его оперативное планирование и, в конечном итоге, способствовали стабилизации Русского фронта.

Конец Томашовской операции Кавказская гренадерская дивизия встретила на линии Красностав – Грубешов: «Переночевав в Тарноватке, утром 16-го июня полк тронулся по шоссе на Замостье. Некоторое время мы шли по шоссе; с нами двигались по тому же шоссе части 3-й Гвардейской дивизии в таком же измученном виде, как и мы… Эриванцы уперлись флангом в шоссе на Замостье, правее были Горийцы (201-й пехотный Горийский полк 51-й пехотной дивизии 2-го Кавказского армейского корпуса – А. О.)…. приступили к самоокапыванию. Вскоре обозначилось немецкое наступление. Здесь произошел редкий эпизод: против Эриванцев и Горийцев немецкая артиллерия выехала на открытую позицию так, что все орудия были видны простым глазом, примерно, в 1,5 верстах от наших линий. На глазах у всех, снявшись с передков, артиллерия открыла беглый огонь по отходившим по шоссе нашим обозам. Когда свидетели этой картины уведомили наши Штабы, оказалось, что у наших артиллеристов нет снарядов. В бою под Наролем весь запас снарядов был израсходован…. Установившись, немецкая артиллерия открыла огонь куда-то далеко по шоссе в тыл. Я понял, что они нас не видят. Гренадеры как бы вросли в землю. Немецкие цепи приближались. Вот уже их дозоры в 100 шагах от наших цепей, за ними в отдалении двигаются в сомкнутом строю баталионы. На шоссе замаячили кавалерийские разъезды. … немецкие цепи подошли вплотную к нашему расположению… Вдруг кто-то не выдержал и выстрелил. Как электрический ток пробежал по всей линии. Винтовки разрядились. Наши части открыли частый огонь. Немцы на несколько минут приостановились … перешли моментально из сомкнутого строя в рассыпной и повели наступление. Артиллерия сделала паузу и открыла по нашему расположению беглый огонь страшной силы ... сразу засыпала нас шрапнелью. Помимо легких орудий у них оказались еще и тяжелые, и в две минуты вся наша линия была, как в тумане, от рвущихся снарядов и от вздымаемой ими пыли».

Потери 13-го лейб-гренадерского Эриванского Царя Михаила Федоровича полка в Томашовской операции: в бою 14-го июня у Нароль-Място – до 200 нижних чинов, 15-го июня у Лозник – 2 офицера и до 200 нижних чинов и 16-го июня у Ксенжостаны – Лабуны – 4 офицера и до 500 нижних чинов.

Активное участие в Томашовских боях приняла и входившая в состав 23-го армейского корпуса 3-я гвардейская пехотная дивизия. К. Попов свидетельствует: «В то время, когда мы были под Осередском, 3-я Гвардейская дивизия стояла левее нас и вынесла на своих плечах тяжелые бои. Сейчас она была в сильно поредевшем составе».

Командир лейб-гвардии Волынского полка генерал-майор А. Е. Кушакевич вспоминал о начале Томашовского сражения: «13-го июня перед вечером было получено приказание: «Дивизии с наступлением темноты оставить окопы и выступить к г. Томашову». Полкам дивизии предписывалось занять позицию южнее Томашова. Лейб-Гвардии Волынскому полку, составив арьергард дивизии при отходе к Томашову, по прибытии к последнему стать у северной его опушки, поступив в резерв Начальника Дивизии».

Генерал-майор Георгиевский кавалер А. Е. Кушакевич

Ночной марш 3-й гвардейской пехотной дивизии прошел в полном порядке, лейб-гвардии Волынский полк задержался у Нароля для оказания помощи частям Кавказской гренадерской дивизии. Но отход частей 3-й Кавказской стрелковой дивизии к Томашову оказал влияние на диспозицию волынцев. А. Е. Кушакевич писал: «Немцы продвигались очень осторожно, несмотря на полное отсутствие на нашей стороне артиллерии, но после 3-х часов дня служба связи донесла о быстром отходе Кавказских стрелков, оказавшихся левее Волынцев, чем открывался наш левый фланг и ставился под угрозу наш прямой путь отхода на Томашов. Для прикрытия его был выдвинут уступом назад батальон Волынцев из резерва, что давало возможность держаться еще некоторое время на занятой позиции. Беспокоила полная неизвестность того, что было правее нас, так как просивший помощи Штаб Кавказского Корпуса во время боя не давал знать о себе и о своих частях, то не было известно когда и какие его части вышли из под ударов немцев. Только на другой или третий день была получена телеграмма Командира Корпуса Генерала Мехмандарова (генерал от инфантерии Мехмандаров С. Б. С. Б. – командир 2-го Кавказского армейского корпуса – А. О.) с благодарностью « за самопожертвование для выручки соседей»».

Лейб-гвардии Волынский полк сменил лейб-гвардии Кексгольмский полк на центральном боевом участке оборонительной позиции под Томашовым, к югу от города. Окопы гвардейцев пересекали шоссе на Раву Русскую – именно по нему должны были двигаться главные силы противника и его артиллерийский «кулак».

В 11 часов 15-го июня германская пехота густыми цепями двинулась в атаку. Очевидец вспоминал: «…цепи немецкой пехоты … будучи встречены огнем нашей артиллерии, продвигались медленно вперед а затем и совсем остановились вне дальности нашего ружейного огня, начав закрепляться перед линией наших окопов. В это же время артиллерия немцев начала засыпать наши окопы своими снарядами. Несколько позже от наших батарейных командиров… начали поступать донесения, что в поле зрения их, кроме немецкой пехоты, появились крупные кавалерийские части… Около 1 часу дня к командиру полка явился начальник броневого взвода, сообщив, что прибыл в его распоряжение с двумя машинами, которые находятся уже в Томашове. Он получил приказание стать на шоссе при выходе из г. Томашова и в полной боевой готовности ожидать дальнейших приказаний».

Окончание следует